Восхождение в затерянный мир - [27]

— Привет, ребята, — пробурчал Нил, втыкая в землю свой полутораметровый антизмеиный посох и сбрасывая с плеч огромный рюкзак. — Хоть бы чаю кто дал, что ли!

Он с завистью смотрел на наши кружки, и я уступил ему свою, одновременно представляя Нила Майку и Мо.

— Я уже думал, вы где-нибудь посерёдке Великого Носа, — сказал он, — Правда, боялся, что вы рванули со старта и махнули рукой на фильм.

— Да нет, мы подумали и решили, что будет некрасиво, если мы спустимся с вершины в тот момент когда вы только выйдете к подножию, — отбрил его Мо.

Пока Джо из своих личных запасов угощал желающих роскошными сигарами в металлических футлярах мы бомбили членов передового отряда вопросами о маршруте и уписывали плесневелые лепешки. Индейцы готовят лепешки каждое утро, когда есть мука. Замешанное на воде тесто жарят в растительном масле, вся процедура занимает около часа. Едят лепешки и горячими, и холодными.

— Как там впереди с продуктами? — спросил я, беспокоясь, что нам придется подтянуть ремешки.

Всего-то несколько дней, как покинули цивилизацию, а уже кое в чем ощущалась нехватка. Айзек на наши вопросы отвечал однообразно: «Чай и сахар должны быть где-то здесь, вот только никак не найдем…» «Консервы? Как же, они лежат в сумках, которые понесли три дня назад в лагерь пять».

— Горы еды в лагере шесть, — бодро доложил Мо по тому же образцу. — Мы доставили из Джорджтауна восемнадцать сумок на двадцать четыре человеко-дня каждая.

Мы должны были нести с собой пятнадцать таких сумок. Во всяком случае, столько мы с Доном и Джо упаковали на ферме Адриана. Однако у нас не было уверенности, что каждая из них содержит двадцать четыре полных пайка. Мы ведь подчас совали что попадало под руку, не зная толком, в чем будет нужда. А потому остался излишек неупакованного шоколада и леденцов, которых нам теперь так недоставало. Верно отметил Дон: кутерьмы в этой экспедиции было предостаточно. Ко всему прибавилось беспокойство Нила за судьбу фильма. Света было так мало, что Алекс почти не мог снимать, да еще Нил постоянно сетовал на слащавость обстановки. Ему не терпелось видеть нас по шею в болоте, отбивающимися от анаконд и хищных муравьев мунири.

— Этих пяти сантиметровых трам-тарарам, — уточнил он, когда мы приготовились следовать дальше.

— Ну так. Проверьте фары, подгоните защитные ремни и поехали, — сказал Дон. — Но к дьяволу все болота, если будет путь в обход!

Я шагал следом за Мо.

— Твои ботинки ни на что не похожи, Мо.

— Что правда, то правда, — подтвердил он, обернувшись. — Здешние тропы — сущий ад. Между пятым и шестым лагерями столько корней, что мы этот этап так и прозвали «корневым». Ты бы посмотрел на тропу выше лагеря шесть! Любопытное зрелище. Мы с Майком метались туда-сюда, словно чох в телефонной будке. Да там еще и опасно…

Он бросил окурок сигары и продолжал, балансируя на переброшенном через топь длинном бревне:

— Когда мы шли здесь первый раз, то шагали по пояс в воде. Вот когда Нил мог бы снять дерьмовые кадры, о которых он так мечтает!

Когда по этому участку проходила экспедиция 1971 года, воды тоже было предостаточно. Разлившиеся реки едва не смыли экспедиционные лагеря; оберегая снаряжение, его держали на козлах. Из марлевых сетей, развешанных с вечера для поимки летучих мышей, на другое утро извлекали рыбу!

В этот день члены нашего отряда видели диких свиней, а индейцы убили двух змей, но вообще-то было слишком сыро, чтобы изучать местную фауну. Особенной жары не наблюдалось, и все же мы страшно потели, главным образом потому, что двигались в темпе. Поскольку Мо и Майк уже знали дорогу, мы шли впереди основной группы индейцев. Вряд ли я решился бы идти через такой лес, ориентируясь только по отдельным срубленным деревцам, но наши проводники ни разу не сбились с пути.

Хотя лесной полог был непроницаем для света, дождь запросто проникал сквозь него, и мы быстро промокли. И ничего страшного, дождь ведь был теплый! Что сухой идешь, что мокрый — почти одинаково приятно. Наверно, индейцы правильно делали, шагая чуть ли не нагишом и неся с собой сухую смену для очередного лагеря.

Алекс и Гордон приотстали. Мы находились в лучшей форме, а потому уходили все дальше от них.

Был момент, когда Гордон, оторвавшись от Алекса, потерял тропу. При нашей плохой организованности не приходилось удивляться, что некоторые члены экспедиции, совсем лишенные походного опыта, порой безуспешно искали срубленные стволы или обломанные ветки.

Выходя из лагеря 3, Алекс и Гордон предвидели возможность путаницы, и Алекс попросил Нила отправить с носильщиком их гамаки и спальные мешки. Нил послал им вдогонку рюкзак, и носильщик догнал Алекса на тропе, да только рюкзак оказался не тот…

— Так-перетак! — Я зацепился ногой за корень, который, как и тысячи ему подобных, образовал замаскированную бамбуком петлю.

Падая вперед, я машинально ухватился за ствол толщиной около десяти сантиметров. И пропорол ладонь черными шипами; шипы обломились, а из ранок брызнула кровь. Так состоялось мое первое знакомство с отвратительнейшей пальмой астрокариум. Ее ствол усеян шипами длиной около сантиметра, причем они слегка загнуты, чтобы ваша рука или другой коснувшийся их предмет непременно как следует зацепились. Нередко шипы покрыты мхом, так что их не разглядишь. Мы быстро переняли у индейцев навык— по возможности не хвататься за деревья и кусты.