Восхождение - [7]
Этого не случилось. Шнур натянулся, но не лопнул. Генетически полученный паучий шелк, из которого он делается, никогда не рвется. Ледоруб Канакаридеса застрял намертво, да и жук крепко удерживал его в ледниковом льду, а мы двое застыли, как вкопанные, пытаясь убедиться, что тоже не стоим на тонкой корке снега. Однако когда стало ясно, где находится край трещины, я выдохнул: «Держи их крепче», — отстегнулся и пополз вперед, пытаясь заглянуть в черный провал.
Я не имел ни малейшего понятия, насколько глубока трещина: сто футов? Тысяча? Пол с Гэри болтались там: Пол всего футах в пятнадцати, не больше. Казалось, он устроился с удобствами, прислонившись спиной к зеленовато-голубому льду и прилаживая жумар. Зажим и несложное подъемное устройство, которое, должно быть, использовали еще наши прадеды, быстро доставит его обратно на поверхность, при условии, что веревка будет держать и он достаточно быстро сумеет приладить ножные крепления.
Гэри приходилось куда хуже. Он успел пролететь почти сорок футов и болтался вниз головой под ледяным выступом, так что виднелись только «кошки» и задница. Да, он, похоже, попал в беду. А уж если ударился головой о выступ, тогда…
И тут я услышал, как он сыплет проклятьями, да такими цветистыми, каких я отродясь не слышал. Я облегченно вздохнул, сообразив, что с ним все в порядке.
У Пола ушла всего пара минут на то, чтобы перевалить через край. Но на то, чтобы вытащить Гэри из-под выступа и подтянуть, мы потратили гораздо больше времени.
И только тогда я обнаружил, до чего же силен этот жук! Думаю, Канакаридес смог бы вытащить из трещины всех троих: почти шестьсот фунтов чистого веса. И мне до сих пор кажется, что он сделал бы это всего лишь с помощью тощих, на вид безмускульных передних лап.
Когда Гэри оказался в безопасности и выпутался из веревок, креплений и подъемника, мы осторожно обошли трещину стороной: я впереди, ежеминутно пробуя лед ледорубом, как слепой в долине, поросшей бритвенными лезвиями. Все же мы наконец добрались до хорошего, вполне подходящего для Лагеря Номер Один места у подножия ребра: до его вершины совсем немного, и дорога приведет нас к склону самой К2. Под последними лучами солнца мы отстегнули карабины от веревки, сбросили семидесятипятифунтовые рюкзаки и немного передохнули, прежде чем разбивать лагерь.
— Ничего себе, чертовски хорошее начало для убойно удачной экспедиции, — проворчал Гэри между хлюпающими глотками из бутылки с водой. — Абсолютно ублюдочно-гребано-блестяще: я валюсь в проклятую сукину стебанутую трещину, как последний недоносок, мать его за ногу.
Я оглянулся на Канакаридеса. Но кто может понять выражение морды жука? Этот бесконечный рот, похожий на прорезанное в тыкве отверстие, с бесконечными шишками и бороздками, занимающими две трети морды, от ее клювастого хоботка почти до начала ухабистой макушки, казалось, почти всегда улыбается. Неужели улыбка стала шире? Трудно сказать, а спрашивать мне как-то не хотелось.
Одно было ясно. Богомол вытащил маленький прозрачный прибор величиной с кредитную карту и с молниеносной быстротой вводил данные всеми тремя пальцами.
Словарь, подумал я, либо перевод, либо запись пламенного монолога Гэри, который, должен признать, являлся великолепным образчиком брани.
Наш приятель продолжал плести великолепный гобелен непристойностей, не выказывая ни малейших признаков усталости, гобелен, который, возможно, на долгие годы повиснет голубым облаком над ледником Годуин-Остен.
«От всей души желаю использовать эту лексику во время одной из ваших ооновских вечеринок с коктейлями», — мысленно посоветовал я Канакаридесу, стоило ему закончить ввод данных и спрятать карточку.
Когда Гэри наконец иссяк, мы с Полом обменялись улыбками и принялись раскидывать палатки, разворачивать спальные мешки и ставить печи, прежде чем темнота, погрузила Лагерь Номер Один в глубокий лунный холод.
Я делаю эти записи для агентов государственного департамента и всех тех, кто хочет больше узнать о жуках, их технологиях, о причинах прилета «членистоногих» на Землю, о культуре и религии, о всех вещах, которые они не сочли нужным рассказать нам за последние девять с половиной лет.
Вот сводная запись беседы человека с богомолом в ночь, проведенную в Лагере Номер Один.
Гэри: Кан… Канакаридес? Мы подумываем соединить наши три палатки, поесть супа и пораньше лечь спать. Может, у вас возникнут какие-то проблемы с ночевкой в отдельной палатке?
Канакаридес: У меня с этим никаких проблем.
На этом диалог завершился. Вот тебе и вся беседа.
Сегодня вечером мы должны были оказаться выше. Весь день мы неутомимо поднимались вверх и все же остались в нижней части северо-восточного ребра, так что предстояло хорошенько постараться, если мы хотели взобраться на эту гору и благополучно спуститься вниз за отведенные нам две недели.
Все эти термины типа «Лагерь Номер Один» и «Лагерь Номер Два», которые я заношу в дневник наладонника, весьма стары и остались с прошлого века, когда попытки подняться на восьмитысячники требовали буквально армий: более двухсот человек тащили снаряжение первой американской экспедиции на Эверест в шестьдесят третьем году. Некоторые из пиков были почти неприступными, но тыл и снабжение работали, как часы. Под этим я подразумеваю, что десятки носильщиков волокли бесчисленные тонны оборудования и припасов: в Гималаях это были шерпы, в Каракоруме, в основном, — балти. Бригады женщин и мужчин вручную поднимали эти тонны на горы, работая посменно, чтобы раскинуть лагеря, увеличив продолжительность подъема, размечая дорогу, натягивая стационарные веревки на целые мили вверх. Они помогали командам альпинистов взбираться выше и выше, пока, после нескольких недель, а то и месяцев постоянных усилий, очень немногие, самые удачливые и лучшие, получали возможность совершить восхождение из наиболее высоко расположенного лагеря, обычно под номером шесть, а иногда и семь, начиная где-то в Зоне Смерти, выше восьмитысячной отметки. Выражение «штурмовать гору» было в ходу в то время, тем более, что для него требовалось целое войско.
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.
Сотни миров вовлечены в межзвездную войну, от исхода которой зависит судьба человечества. На планете Гиперион, играющей ключевую роль в этой войне, начинают открываться Гробницы Времени – гигантские сооружения, движущиеся из будущего в прошлое. Семеро паломников, судьбы которых неразрывно связаны с Гробницами и их жестоким Божеством – Шрайком, отправляются в путешествие к ним. Чем завершится их паломничество?
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.Не верите?Прочитайте и убедитесь сами!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском – новейший роман современного классика Дэна Симмонса, своего рода завершение условной трилогии, начатой романами «Террор» и «Друд, или Человек в черном». Итак, путешествующий инкогнито после своей «смерти» в Рейхенбахском водопаде Шерлок Холмс встречает в Париже американского писателя Генри Джеймса – современного классика, автора таких книг, как «Женский портрет», «Бостонцы», «Поворот винта». Тот узнает знаменитого сыщика, несмотря на всю маскировку, – и оказывается вовлечен в орбиту его нового расследования.
Талантливый поэт и журналист Роберт Лузак получает от своего журнала задание разыскать в Индии таинственно исчезнувшего поэта М. Даса и привезти для публикации его новые произведения. Поездка, которая поначалу видится Лузаку как приятная прогулка по экзотической стране, на самом деле превращается в настоящий кошмар. Ибо того, кто осмелится разгневать великую и ужасную Кали, ждут тяжелые испытания, и месть не знающей жалости богини будет страшна.
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.