Восхождение - [55]

- Что ж, Леонард не совсем человек?

- Он не совсем в себе, как, впрочем, человек часто бывает, но зато обладает силами природы, каковые иной раз проявляют безумцы. Леонард как бы безумен. С тобой он помнит себя, а один, еще неизвестно, что может выкинуть. Легок на помине, - прошептал даймон и затих.

Раздался стук в дверь, гулко отдавшийся по всей башне. Аристей вздрогнул, словно испугался явления Сатаны.

- Да! - Аристей рассмеялся над собой.

Вошел Леонард. Он уезжал в Петербург, чтобы увидеться с матерью. Не застав ее в городе, он возвратился в Царское Село и встретил Эсту неподалеку от дома графини. Он в старой студенческой тужурке, с видом вечного студента, а она - в нарядном платье с кружевами, сияющая зрелостью молодой женственности. Он покачал головой и глухо проронил:

- Можно подумать, вы успели выйти замуж.

Она явно была озабочена чем-то и не отреагировала никак на его шутливое замечание или даже упрек.

- Я не могу привести вас с собой, не предупредив графиню, - сказала Эста, что, впрочем, Леонарда вполне устраивало, и они заглянули в Екатерининский парк.

- А где Аристей?

- Не знаю. У него много дел. Разом включился в работу по организации музеев во дворцах Царского Села и Павловска, - рассмеялась Эста с изумлением.

- Эста, мне надо ехать в Москву, может, в Савино, где моя мама, говорят, живет теперь. Лучше всего, если мы поедем вместе, - добавил он неожиданно.

- Как! - она усмехнулась, испытывая скорее досаду, чем радость. Если трезво рассудить, как же он предлагает ей ехать с ним, это, очевидно, предложение выйти за него замуж, если он по-прежнему гол как сокол, всемогущий Эрот и Люцифер?

После вспышки непонимания и даже недовольства они заговорили в ином тоне.

- Разве княгиня с мужем не уехали за границу? - сказала Эста. - Многие покидают Россию.

- А графиня? - быстро взглянул на девушку Леонард.

- Она больна. Уже поэтому я не могу пока думать о себе. Мне пора. Сколь о многом мне хотелось переговорить с вами. Но я, надеюсь, мы еще встретимся? - Эста робко заглядывала ему в глаза, желая удостовериться в чем-то. При всей пылкости его устремлений к ней он всегда исчезал, пропадал где-то, бросив ее на произвол судьбы. Ей стало бесконечно грустно при мысли, может быть, они расстаются навсегда. Вся их юность, как волшебная сказка, осталась в прошлом.

- Я вернусь, - сказал он. - Куда я денусь?

- Я верю вам, - улыбнулась Эста. - Только весь вопрос, откуда и когда? Может быть, меня здесь уже не будет.

- Я вернусь туда, где вы. Всегда так было.

- По сказке! А разве она не кончилась вместе со всей прежней жизнью, вместе со старой Россией?

- Она перешла в вечность, а с нею и мы.

- Все это прекрасно. Как катарсис. Графиня вас поняла бы. Деньги на дорогу есть? - ее неожиданный вопрос рассмешил их обоих.

Они вышли из Екатерининского парка, пустынного, словно вне времени, и Леонард проводил девушку до дома, у которого он смущенно затоптался. Не увидевшись с Аристеем, он не мог уехать, и тут Эста, взглядывая на башню, предположила, что там явно кто-то есть.

- Кажется, Аристей там, - и они вошли в дом.

Смущенно распрощавшись, Леонард устремился наверх, а Эста побежала к себе, расплакавшись с мукой и со смехом в глазах, словно и горесть, связанная с Эротом, веселит ей душу.

Леонард сказал Аристею то же, что и Эсте, мол, собрался в Москву и, может быть, в Савино, где, по слухам, его мама. Аристею, однако, показалось странно, что же Леонард вспомнил о матери, когда здесь Эста, предмет всех его устремлений, и вообще все вокруг кипит и бурлит.

- А Эста? - спросил Аристей с осторожностью.

- Старая графиня держит ее при себе, когда ей давно пора оставить сей мир, - в досаде проговорил Леонард.

- Каковы твои планы?

- С концом истории, я думаю, и Люцифер повержен. Сбывается пророчество Михаила Врубеля. И через отрицание отрицания я из Эрота наконец обретаю себя как поэта. Я поведаю о всех превращениях, какие претерпел, в жанре мировой драмы. Время подходящее, всякая цензура, прежде всего церковная, отпала. Мне нужна слава и самая полная.

- И ради нее ты оставляешь Эсту?

- Я гол как сокол. Я все пребываю в безвестности. Мне это надоело.

- Понимаю.

- Князь покинул Россию. Я думаю, мама отправится к нему.

- И ты с нею, чтобы князь усыновил тебя?

Леонард смутился.

- Эта мысль почему-то занимает меня, - признался юноша.

- Князь мира сего, - шепотом произнес даймон, засветившись на миг, словно луч закатного солнца упал на брелок.

Аристей счел необходимым рассказать обо всем, что он узнал от даймона.

- Как! Я - двойник? - насторожился Леонард. - Что это значит? Я потерял себя и представляю всего лишь копию из света, и потому могу летать?

- Да, - невольно рассмеялся Аристей, - ты предстал, друг мой, настоящим демоном. И как демон, претерпевая изменения от Эрота до ночного козла...

- ... служил вам, как Фаусту Мефистофель? - Леонард нахмурился. - В таком случае, что же я буду иметь?

- Ты возжаждал славы?

- Да, Аристей.

- А власти?

- Слава и есть власть.

- Ты возжаждал явиться властителем дум?

- Да, Аристей, именно так!

- Весь вопрос: как Байрон или как Наполеон?

- Как поэт или... Сатана?