Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции - [95]

Рассмотрение фактических достижений показывает совершенно другую картину: в первые десять лет советской власти возник ещё крайне слабый экономический фундамент социализма, на котором выросла грубая постройка, которая, возможно, показывала очертания будущего социалистического общества, но была ещё далека от своего завершения. Для массы населения это был «социализм относительной бедности», так как огромное напряжение сил в ходе ускоренной индустриализации и не менее тяжёлая коллективизация сельского хозяйства были связаны с ощутимым снижением уровня жизни. В первую очередь оно сказалось в жилищном вопросе, поскольку значительная часть городского населения проживала в так называемых «коммуналках», в которых несколько семей жили в одной квартире, сообща пользуясь кухней и ванной. Приток миллионов новых рабочих из деревни в промышленные города ещё более обострил эту ситуацию. Одним из последствий сложившегося положения стало то, что в сознании значительной части советского населения идея социализма стала связываться со скромным уровнем жизни — а у некоторых также, возможно, с памятью о более богатых временах для тех, кто раньше пользовался благополучием, что в ту пору зачастую выражалось словами «вот жили же люди раньше».

Такая критически-реалистическая оценка состояния развития советского общества, достигнутого к середине 1930‑х гг., никоим образом не означает недооценки и тем более неуважения к огромным свершениям и прогрессу, достигнутым благодаря самоотверженной работе трудящихся, техников, учёных, а вместе с ними и функционеров партии, государства и экономики. Это был гигантский прогресс общества по сравнению с прошлым, однако было не только безмерным преувеличением называть это состояние уже более-менее построенным социалистическим обществом — это была полностью неверная оценка, повлекшая за собой не только значительную деформацию и искажение представлений о социалистическом обществе, но и прежде всего то, что определение целей дальнейшего развития общества не имело никакой реальной основы и вело к постановке иллюзорных задач.

Чем подробнее исследуются конкретные шаги и аспекты сталинской политики, тем становится более очевидным, что она вовсе не ориентировалась на взгляды Ленина, а шла преимущественно по противоположному пути — хотя этот путь и был обильно украшен ленинскими цитатами.

3.6. Диктаторская система правления вместо социалистической демократии

У истории собственная логика, по которой последствия поступков прошлого проявляются независимо от намерений совершавших их деятелей, поскольку люди не могут творить историю по своему желанию, а всегда зависят от наличных условий, которые, в свою очередь, также являются результатом их предшествовавшей деятельности. Это Сталин должен был ощутить во время «съезда победителей» — XVII съезда ВКП(б) в 1934 г.

Разумеется, объявив о полной победе своей линии, генеральный секретарь пользовался на нём огромным триумфом, когда один представитель побеждённой оппозиции за другим капитулировали перед ним в покаянных выступлениях. Они клялись забыть не только свои «антиленинские взгляды», свои левые или правые уклоны, проклиная свои «в конечном счёте контрреволюционные намерения», но и унижались, выступая с дифирамбами в честь «мудрого», а подчас и «гениального» Сталина.

Однако выборы Центрального Комитета неожиданно обернулись кошмаром: примерно триста делегатов отказались подчиниться и отдать свой голос за Сталина. Почти три четверти кадровых работников, тщательно отобранных партаппаратом, были сыты по горло «неограниченной властью» генерального секретаря и помнили о требовании Ленина заменить его более «лояльным товарищем». Это был шок, но Сталин не оставил это дело так и сразу же поручил Кагановичу внести необходимые «поправки». При оглашении результатов выборов осталось лишь три голоса против, которые получили Сталин и Киров. В отношении Кирова это было действительно так.

Сталин был чрезвычайно глубоко задет. Если даже среди делегатов партийного съезда столь большое количество людей выступило против него, несмотря на то, что они были отобраны и подготовлены с большой тщательностью, то насколько велико могло бы быть число его скрытых противников во вновь избранном Центральном Комитете, во всей партии и тем более среди населения страны? Понятно, что, ознакомившись с этим шокирующим и унизительным результатом, он был встревожен. В безопасности ли его власть, если всюду кроются враги? Кому он теперь мог по-настоящему доверять?

Очевидно, в партии оставалось слишком много старых большевиков ленинских времён, не желавших безусловно подчиняться власти Сталина. Большинство из них были уже смещены со своих постов и заменены на представителей более молодого поколения, но, очевидно, их оставалось ещё слишком много.

Какие выводы сделал Сталин из этого фиаско? Первый вывод был очевиден: процесс обновления аппарата функционеров должен быть ускорен и доведён до конца. В последующие годы это происходило систематически. Второй вывод: реорганизовать всю систему власти и управления в партии, государстве и обществе и выстроить систему с иерархической структурой, в которой он сам оказался бы на вершине, удерживая все нити в собственных руках.