Ворожея - [27]
Двор подле избы был ухоженным, пусть и в зиму. Дорожка неширокая вела к самой двери, и, видно, расчищалась она от снега с завидным постоянством. Кругом подворья - забор к небу тянется ровными колышками, на которых висят жбаны глиняные.
Ворожебник вздохнул. Вспомнилось ему, что когда-то и у них так было, пока не ушел отец. Тоже вот стояла избенка небольшая с подворьем ухоженным. С забором частокольным, на котором жбанов в летнюю пору не счесть. Мамка с сестрами в ней украшением. И тятька - защитой. А потом...
Нынче Гай не любил той избы. Словно бы вымерла она, обветшала. И ничто уж не могло вернуть ей ни жизни прежней, ни красоты. Ворожебник вздохнул. Видать, тот, кто жил здесь, с Лесов пришел, потому как такое хозяйство лишь у лесного народа заведено.
Из тонкой трубы, что у острия крыши серела, вился слабый дымок. Значит, огонь в печи разводили давно. И вот поленья уже догорели, отдав последние крохи тепла.
Когда Ворожебник вошел на порог Агафьи, уже светало. Сквозь крошечное оконце у самого крова горницы пробивался первый алый луч. И баба была в исподнем, словно бы спала до этого сном крепким. Да только Гая это не обмануло.
- Знаю, что были тут, - проговорил он с порога, усаживаясь перед высоким столом да отламывая знатный мякиш хлеба с кислинкою, что все больше в Земле Лесов пекли, и не так часто здесь, меж двух Земель великих. - Я запах девкин чую, понимаешь? Как пес. Или навроде того. Я Ворожебник. Меня за нею сила колдовская гонит. Только вот с опозданием...
Он внимательно вгляделся в лицо Агафьи, но та лишь пристально следила за гостем, не сводя синих глаз с усталого лица. А ведь она не стара еще, хоть и платок носит навроде старушачьего. Отчего?
То, что в избе не жилось мужику, Гай понял сразу. Не то чтобы прознал, но чуялось словно бы в доме этом что-то чисто женское, какому не бывать подле мужа.
- Расскажешь?
Хозяйка не гляделась растерянною. Набросила только цветастый широкий платок на плечи, да закуталась в него, понимая, что не пристало мужику чужому глядеть на нее без сарафана. И платок тот - Гай это знал верно - прялся лишь у них, в Камнеграде, за что и славил Город Каменный. Потому как в него можно было укутать не просто голову, но завернуться самому, до самых колен. А вот подол сорочки ночной проглядывал по-за тканиной цветастой, белым облаком завиваясь у босых ног. И как только не мерзнет?
А баба была обыкновенной словно бы, простой. Волосы рассыпаны по плечам русыми лентами, и среди них только-только седина стала видать. Кожа ровная, без морщин почти. Только одна, меж бровей залегла - знать, хозяйка избы горя хлебнула. А вот глаза синие, большие. И, видно, здесь, в Пограничных Землях, многие сватались до нее. Только почему-то одна...
Гай заговорил с бабой спокойно, словно бы не клокотала в нем лютая ненависть что к ней, что к беглецам ночным. Да и егоные девки, которых он оставил одних в Камнеграде, заставляли Ворожебника раз за разом оглядываться: как бы не случилось чего. Вот со Снежаною он уж связь потерял. Осталась только мамка с Цветаной... И ведь душу грызло сомнение, и страх съедал. А воротиться назад не мог. Уж как отбыл, так и вернуться должен с добычею.
Гай откусил свежего хлеба и снова глянул на хозяйку избы, но та лишь указала пальцем на темный зев и повела плечами: дескать, что с меня, немой, взять?
Ворожебник с интересом вгляделся в пустой рот, и, скоро смекнув, что к чему, спросил:
- А если помогу? Я ведь...
От него не укрылось ни выражение недоверия на лице бабы, ни осторожная надежда, зажегшая очи. Но Агафья жила в пограничье долго, отчего и лицом владеть умела.
Снова повела плечами. Ущипнула кислой хлебной мякины и опустила в рот, рассасывая. Зажмурилась от удовольствия. И Гаю показалось, будто бы не верит она ему. А он уж и так устал.
Вены на запястье вскрывались тяжко, не желая отворять живую кровь. И кровь та переливалась в жилах Ворожебника разноколерными лентами. Сила в нем струилась. Не темная и не светлая. Разномастная, цветастая. Какую ленту потянешь - такой и на свет явиться.
И Гай тянул. Одну за другой. Сплетал их меж собою, укладывая узором редким, а потом слепок тот вложил в открытый рот Агафьи. Повел рукою перед самим лицом, отчего бабе показалось, будто бы студеным ветром потянуло. А потом и вовсе произошло немыслимое...
Хлеб, что таял за щекой, вдруг перевернулся на языке, и тот подбросил его к ровному ряду зубов, помогая жевать, перекладывая из стороны в сторону. Агафья уж и забыла, как хорошо это. И теперь вот зажмурилась от удовольствия.
- Ну, теперь веришь? - Голос Ворожебника стал тише. И баба поняла: ворожба отняла у него сил. А он и так...
- Что сказать? - Спросила она, вновь удивляясь тому, что может говорить. И голос ее, давно забытый, показался ей пригожим, в меру тонким. - Спрашивай, барин. Все скажу. Только, может, поначалу накормить?
Гай небрежно махнул рукой: до сих пор обходился без еды, и нынче переживу. И Агафья осталась на месте:
- Спрашивай.
Ворожебник внимательно вгляделся в лицо еще молодой бабы и предупреждающе проговорил:
- Коль соврешь...
Но Агафья подняла ладонь:
Летиция Ноэль была обычной школьницей до дня своего семнадцатилетия, когда отец неожиданно сообщает ей невероятное: она — последняя из королевского рода таинственной расы нуаров, которая испокон веков существует среди людей. После переворота, в результате которого были убиты ее настоящие родители, среди нескольких кланов некогда единого и процветающего Королевства Крови царит раздор, и только наследница четырех Даров Крови способна вернуть былой порядок. Однако, чтобы обрести могущество, данное Летиции при рождении, необходимо пройти Инициацию во всех кланах.
Мир старых богов огромен.Раскинувшиеся полумесяцем Южные Земли да покрытое льдом Море Северного Ветра. А меж ними - Лесные Земли.Покой царит меж Княжествами.И нарушает тот покой сабля степняка, что пришел мстить за брата.Да только знал ли проклятый воин, что в Землях Лесов он встретит не только отмщение, но и добро, о котором давно забыл? Понимал ли, что старые боги вспомнят его, позволив предначертанному свершиться?И мог ли подумать, что в помощь ему выберут знахарку забытого Княжества?
Между ними не было любви с первого взгляда. Лишь ненависть.Она спешила укрыться от других, чтобы погасить Дар, обретенный в детстве – Дар видеть чужие судьбы.Он поклялся отнять ее жизнь, желая этого больше всего на свете, и идя за ней по пятам долгие годы.Она стала Видящей, способной указать другим на силы Тьмы.Он был из тех, кто противостоял ей.Она встретила того, кто смог укрыть ее от горя, предоставив крепкое мужское плечо.Но Он был против.Три жизни переплелись, повинуясь Знакам Судьбы.Что выберет Адрианна: долг или любовь? И поймет ли, ради чего ей стоит жить…
Летиция Ноэль продолжает свой путь к Престолу ныне расколотого на части Королевства Крови. Пройдя первую Инициацию в Замке Рыцарей Ночи, она на шаг стала ближе к своей цели, но, только обретя новые силы, последняя представительница Королевского Клана Единения начинает осознавать, сколько испытаний еще ждет ее впереди. Чтобы выстоять в неравной борьбе с нуарами-изгоями, стремящимися всеми возможными способами уничтожить наследницу Трона, Летиции предстоит познать секрет Дара Крови тех, кто по всеобщему мнению виновен в гибели ее семьи.
Заговор против короны обернулся для ее отца смертью, а для нее самой — исключением из девичьего пансиона и обвинениями в измене Староросской империи. Заговор против короны стал для него вызовом, в котором найти изменника — не самое сложное, ведь на кону стоит собственная жизнь и жизнь юной наследницы старого графа. До первого петергофского бала остается всего неделя, и за этот срок чиноначальник особого кабинета должен найти виновных, подтвердив или опровергнув обвинения против дочери алхимика.
Сила Мирты всегда держалась на благополучии Наследников Правящего дома. Если Принцесса счастлива — благоденствует и народ. Но так ли просто будет ненаследной Принцессе добиться своего счастья, если ее избранник — простой наемник, а против ее отца и брата готовится заговор, грозящий и самой Принцессе? И сумеет ли наемник, нанятый телохранителем Принцессы, спасти ту, кто стала дороже собственной жизни, когда враги скрываются за дружескими обличьями… Или же его уделом станет кровавый террор в память любимой и во славу ее брата? Для этого ли сила Мирты привела его в этот мир, забрав то, что было важнее самого существования?
Профессиональный строитель, руководитель строительной компании Владимир Угличин рассматривает предложенную им гипотезу строительства египетских пирамид. В научной работе на основе точных расчётов показаны новые взгляд и подход к решению вопроса, почему и зачем строились пирамиды. Как профессиональный строитель автор показывает, как могли изготовляться блоки, каким образом происходила их транспортировка, установка, поднятие, монтаж и вся производственная цепочка строительства таких сооружений.
Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.
«Кольцо анаконды» — это не выдумка конспирологов, а стратегия наших заокеанских «партнеров» еще со времен «Холодной войны», которую разрабатывали лучшие на тот момент умы США, от Мэхэна до Збигнева Бжезинского и Генри Кессенджера. Анаконда сжимает свое кольцо вокруг России — и все попытки переворотов и «цветных революций» в странах, окружающих Россию, стоит рассматривать именно в таком контексте.
Очень многое может связать век 12 и век 21, если в ход событий вмешиваются магические силы. Сможет ли любовь преодолеть испытание не только временем, но и пространством? Кто выйдет победителем в схватке между чувствами и долгом? К чему приводит жажда безграничной власти? Герои рассказа любят, ищут, делают выбор, лукавят и боятся обмануться. И каждый из них, в конце концов, получит по заслугам, когда все сущее вернется в место, которому принадлежит. Авторы не преследовали цели отразить эпоху Средневековья.
Эта книга состоит из коротких произведений, написанных Натальей Щербой в разных жанрах – сказка, мистика, притча, НФ-рассказ. Словно кусочки разноцветного, переливчатого стекла, волшебные сказки здесь причудливо переплетаются с фантастическими рассказами, складываясь в особенный, неповторимый узор «Витражей». Иллюстратор обложки – Ева Майгутяк.