Воровские гонки - [34]

- Платоныч, - оборвал его лихорадочные мысли Барташевский, - деваться некуда. Я должен ехать в командировку в Красноярск. Следы - там...

- Что? - не услышал Рыков.

- В Красноярск, говорю, лететь надо...

- Да лети ты куда хочешь!

- А насчет метров чего?

- Каких метров?

- Ну, будем одни и те же метры по второму разу продавать? Наш разговор помнишь?

- А-а, черт с ними! Продавай! Впаривай дуракам эти метры!

Нажатием клавиши Рыков омертвил "сотовик" и, прихрамывая, бросился между домами во двор. Прощально повернулся и с неприятным чувством у сердца увидел, как коротенький гаишник нагнулся к номеру "мерса" и аккуратно записал его в блокнот.

Глава восемнадцатая

ГАИ, ГАИ, МОЯ ЗВЕЗДА...

А ровно через восемь часов одиннадцать минут в расположенном на полторы тысячи километров южнее от Москвы курортном городе Приморске другой гаишник, повыше и посимпатичнее того, столичного, тоже нагнулся к номеру "мерса", но только не покореженного, а очень даже целенького, хотя и десятилетней германской выдержки, и с видом беспощадного судьи оценил этот номер:

- Покрасить бы не мешало. Цифры совершенно не видны.

- Это грязь, а не ржавчина, - высунувшись из окошка, разъяснил румяненький, кругленький водитель. - Я помою - и все...

- А почему не пристегнут ремень безопасности? - подошел к его дверце гаишник.

- Так я ж не еду! Я ж на ваш сигнал тормознул! Я только что отстегнул! Я...

- Это ты будешь теще рассказывать, - неумолимо ответил гаишник и вырвал из нагрудного кармана блокнот с квитанциями. - Ты оштрафован на сто тыщ!

- Командир, ну ты даешь! Я ж токо отстегнулся! Мамой клянусь!

- Я сказал, сто!

- А почему сто?.. Всегда было восемьдесят!

- С утра повысили штрафы. По радио передавали. Ты что, не слышал?

Кругляш раздраженно посмотрел на радиоприемник. Пластиковый прямоугольник с кнопками угрюмо молчал. На минуту кругляшу показалось, что весь их разговор сейчас это же радио транслирует на весь город, и ему стало стыдно, хотя стыдиться было и не от чего. Формально гаишник был прав. Не пристегивал он сегодня ремень.

- На! - протянул он через окошко полтинник. - Без квитанции...

- Ладно. Езжай, - двумя пальчиками подхватил купюру гаишник и брезгливо сунул ее в карман неглаженых брюк. - Только пристегнись.

Ветеранистый "мерс" с подчеркнутой медлительностью поехал по улице, а из подъезда дома раскачивающейся походкой выплыл Топор и лениво спросил гаишника:

- Состриг?

- Мелочевка, - ответил Жора Прокудин, снял одеревенелую милицейскую фуражку, отер платком красную полосу на лбу и добавил: - На ремнях мы только к вечеру что-нибудь путное соскребем. Надо знак ставить.

- Проезд запрещен?

- Ты думаешь?

- Однозначно!

- А есть где поблизости?

- Вон там. В переулке. Там перерыто все. И знак стоит. Приварен к колесу от вагонетки.

- Тащи его, родного, сюда!

Топор живчиком рванул по улице, а Жора Прокудин с облегчением отступил в тень. Пальцы с жадностью расстегнули пуговицу на шее и оттянули галстук. Хорошо еще, что он был на резинках. Когда Жора отпустил его, галстук аккуратно, уже без прежних тисков, сжал воротник. Пуговицу, оказывается и застегивать-то не требовалось.

"Козел. Не мог сразу научить!" - мысленно ругнулся он на мужика, продавшего ему рано утром на местном рынке милицейскую форму. Мало того, что она оказалась на размер меньше, чем он обещал, но и ни одного секрета ее ношения он не знал. Пуговица подсказала первый секрет сама. Если бы он еще знал, куда вешать жетон с персональным номером, то вообще был бы полный порядок. Жора наугад прицепил его на правую ключицу, точно под погон. Наверное, это было неверно, но зато ничего не мешало нагрудным карманам. В одном из них он хранил книжку с квитанциями штрафов, купленную у того же мужика, а в другом - газовый баллончик.

- Куда ты его прешь! - укоротил Жора Прокудин дружка.

- Ты же сам сказал!

Металлический столб с приваренным к нему знаком Топор нес на плече, будто деревянную лопату для уборки снега. Колесо от вагонетки - ржавый диск - закрывало ему всю грудь и оттого выглядело и не колесом вовсе, а коричневым узором на его майке. Если б не побелевшие пальцы Топора, Жора подумал бы, что в Приморске действуют другие законы физики, и металл весит во много раз меньше.

- Пройдешь по улице метров сто, поставишь у бордюра. Понял?

- остановил он Топора.

- Ага.

Кажется, он понял все с первого раза. Значит, в Приморске

действовали не только другие законы физики, но и психологии.

Впрочем, уже через полчаса Жора убедился в обратном. В Приморске,

как и в Москве, Питере и Абакане, все водители по-одинаковому

реагировали на его требование оплатить штраф за проезд в неположенном месте.

- Не было там никогда такого знака! - говорили они одно и то же, будто артисты, навеки вызубрившие текст пьесы.

А Жора Прокудин терпеливо, но с подчеркнутой властностью отвечал им все по очереди одно и то же:

- Вторые сутки стоит. Здесь ремонт, а вы гоняете, как ошалелые!

- Где ремонт?! - с такой же артистической заученностью озирались водители.

- Там, - неопределенно показывал то влево, то вправо, то вверх Жора Прокудин и тут же с мастерством истинного гаишника снимал с себя ответственность за будущую экзекуцию: - Мне приказано никого не пропускать, а приказы, сам знаешь, не обсуждаются. Так что плати штраф за проезд на запрещающий знак, разворачивайся и езжай обратно!