Воронята - [6]

Он спросил:

— Ты записал для меня лекции?

— Нет, — ответил Ронан. — Я же сказал, думал, ты умер где-нибудь в канаве.

Гэнси сдул песок с губ и приспособил телефон к щеке. Он бы записывал лекции для Ронана.

— Свинья заглохла. Приедь за мной.

Седан, проезжающим мимо, замедлил ход, и пассажиры уставились из окон. Гэнси неплохо выглядел, и Камаро не резал глаз, но это внимание вызвано в меньшей степени привлекательностью, и в большей степени новизной парня из Аглионбая с поломанной нахально-оранжевой машиной на обочине. Гэнси хорошо знал, что в маленькой Генриетте, штата Вирджиния, не было ничего предпочтительнее наблюдения унизительных происшествий с парнями из Аглионбая, за исключением случаев, когда эти унизительные происшествия случались с их семьями.

Ронан сказал:

— Да ладно, чувак.

— Не похоже, чтобы ты собирался на занятия. Знаешь что, давай в обеденный перерыв. — И затем он небрежно добавил: — Пожалуйста.

Ронан был тих довольно долго. Он был хорош в паузах, это заставляло людей чувствовать себя неудобно. Но у Гэнси был иммунитет к такому воздействию. Он наклонился к машине посмотреть, есть ли у него какая еда в бардачке, чтобы скоротать время, пока он ожидал, когда Ронан соизволит заговорить. Рядом с аппаратом для противоаллергических инъекций лежал кусок вяленой говядины, но, похоже, ее срок годности истек пару лет назад. Возможно, она валялась там еще с тех пор, когда он купил машину.

— Где ты? — наконец спросил Ронан.

— Рядом с Генриеттиной вывеской Шестьдесят четыре. Захвати мне бургер. И несколько галлонов бензина.

Автомобиль еще не исчерпал газовые запасы, но он бы не повредил.

Голос Ронана был кислым.

— Гэнси.

— Прихвати и Адама.

Ронан повесил трубку. Гэнси снял свитер и бросил его на заднее сиденье Камаро. Крошечное заднее сиденье машины было захламлено кучей повседневных вещей — тетрадью по химии, блокнотом с пятнами от фраппучино, полу застегнутым чехлом от CD с голыми дисками, разбросанными по сидению — и предметами, которые он приобрел в течение одиннадцать месяцев в Генриетте: потрепанные карты, распечатки с компьютера, неразлучный журнал, фонарик, бита. Когда Гэнси достал из беспорядка цифровой диктофон, квитанция на пиццу (одна большая порция, половина с сосисками, половина с авокадо) полетела на сидение, присоединяясь к полу дюжине таких же квитанций, отличающихся только датой.

Всю ночь он просидел снаружи чудовищно современной церкви «Святого Избавителя», настраивая рекордер, напрягая слух, ожидая… чего-то. Атмосфера была менее чем волшебная. Возможно, не самое лучшее место, чтобы попытаться вступить в контакт с будущими мертвыми, но Гэнси возлагал большие надежды на силу кануна дня Святого Марка. Не то, чтобы он ожидал увидеть мертвых. Все источники говорили, что церковный наблюдатель должен обладать «третьим глазом», а Гэнси едва ли здорово управлялся своими двумя. Он только надеялся на…

Что-то. И именно это он и получил. Он только не был точно уверен, что это что-то все же было.

С цифровым диктофоном в руке Гэнси устроился напротив задней шины и стал ждать, позволяя машине отгородить его от шума движущихся автомобилей. С другой стороны, зеленеющие поля тянулись и опускались к деревьям. Вне всего этого возвышался таинственно синий гребень гор.

На пыльном носке своего ботинка Гэнси нарисовал дугу обещанной сверхъестественной энергетической линии, которая привела его сюда. Когда горный бриз устремился к его ушам, он походил на беззвучный крик, не на шепот, а на громкий плач, звучащий где-то далеко, чтобы его слышать.

Дело в том, что Генриетта была похожа на место, где волшебство случается. Долина, казалось, шептала тайны. Было легче верить, что они не выдадут себя Гэнси, чем в то, что их не существует.

Пожалуйста, только скажи мне, где ты.

Его сердце изнывало от этого желания, страдало не менее болезненно из-за того, что трудно объяснить.

БМВ Ронана Линча с носом акулы, остановившаяся позади Камаро, его обычно глянцевая темно-серая поверхность покрылась зеленой пыльцой. Гэнси ощутил басы в ногах за момент до того, как разобрал мелодию. Когда он встал, Ронан только открыл дверь. На пассажирском сидении был Адам Периш, третий член их четверки ближайших друзей. Узел галстука Адама располагался аккуратно над воротником его свитера. Одна худая рука прижимала тонкий телефон Ронана крепко к его уху.

Через открытую дверь автомобиля Адам и Гэнси обменялись краткими взглядами. Сошедшиеся брови Адама спрашивали: «Ты нашел что-нибудь?» И широко раскрытые глаза Гэнси ответили: «Это ты мне скажи».

Адам, теперь хмурясь, нажал на кнопку громкости на стерео и сказал что-то в телефон.

Ронан захлопнул дверцу — он хлопал всем — прежде чем направиться к багажнику и сказал,

— Мой долбанный брат хочет, чтобы мы встретились с ним сегодня у Нино. С Эшли.

— Это тот, кто на телефоне? — спросил Гэнси. — Кто такая Эшли?

Ронан приподнял бензин из багажника, прилагая небольшие усилия, чтобы канистра не касалась его одежды. Как и Гэнси, он был одет в униформу Аглионбая, но, как всегда, он выглядел в ней эдаким парнем с сомнительной репутацией, насколько это вообще возможно. Его галстук был завязан способом, который лучше всего можно было бы описать словом «оскорбительный», подолы его рубашки торчали из-под свитера. Его улыбка была тонкой и жесткой. И если его БМВ был похож на акулу, то этому она явно научилась у него.