Воришка - [6]

Миссис Китинг очнулась как будто бы после долгого и тяжелого сна. Ее руки дрожали, рот скривился от истощения, пульс прослушивался с трудом. Из-под плотно закрытых век текли слезы, сбегавшие по мочкам ушей прямо в волосы.

Дрожа от волнения, Мак-Ковней склонился над ней.

— Миссис Китинг! Миссис Китинг! Вы живы!

— О, господи!

— Произошло чудо!

— Оставьте меня в покое. Я устала.

— Вы живы, ЖИВЫ!

Она медленно открыла глаза и взглянула на него.

— Послушайте вы, назойливый коротышка, вас для чего наняли?

Потрясенный и словно одурманенный Мак-Ковней отступил на шаг назад.

— Ведь вы живы. Это все-таки случилось. Чудо свершилось.

— Жизнь. Чудо. — Она произносила слова с явной издевкой. — Вы полный идиот.

— Но я...

— Принесите мне лучше стакан воды. В горле пересохло.

Его била такая сильная дрожь, что он расплескал почти всю воду. Он все-таки совершил чудо. Сбылись ожидания всей его жизни.

Он протянул женщине стакан с водой, потом, прерывисто дыша, сел на стул и стал наблюдать за ней. Она пила очень медленно, как будто бы ее мускулы за то короткое время, когда миссис Китинг оставляла этот мир, утратили свои функции.

— Зачем вы это сделали? — Миссис Китинг сжала в кулаке бумажный стаканчик. — Кто просил вас совершать чудо?

— Но я... Ведь, фактически...

— Фактически, вы влезли в дело, которое вас абсолютно не касалось. Вот так, Мак-Ковней.

— Да, мадам.

— И что вы теперь собираетесь делать?

— Ну... я... собственно говоря, еще не думал об этом.

— Так подумайте же, черт возьми.

Его глаза уставились в пол, от нахлынувшего стыда и разочарования голова стала горячей, а прочие части тела — холодными.

— Прежде всего, надо вызвать врача.

— Ни в коем случае, Мак-Ковней.

— Но ваша семья... она ведь должна узнать, что...

— Она не узнает этого.

— Однако...

— Никто не будет знать об этом, Мак-Ковней. Ни один человек. Понятно?

— Да.

— Поэтому, сядьте и не шумите. Дайте мне сосредоточиться.

Молча, он сел. У него не было больше ни малейшего желания двигаться или разговаривать. Еще ни разу в жизни он не ощущал себя настолько удрученным, не казался себе таким ненужным.

— Вы полагали, наверное, что я буду вам очень благодарна, — ядовито заметила миссис Китинг.

Мак-Ковней покачал головой.

— Видимо, вы сумасшедший, раз проделали такое. — Она выдержала паузу и задумчиво взглянула на него. — Вы, Мак-Ковней, немножко сумасшедший, не правда ли?

— Некоторые действительно так считают, — честно признался он. — Не могу с ними согласиться.

Окно было закрыто, сквозь толстое матовое стекло не проникали никакие уличные шумы, и вдруг послышались шаги в коридоре, шуршавшие по каменному полу.

Мак-Ковней поднялся, быстро пересек комнату и подошел к двери.

— Мистер Мак-Ковней? Вы здесь? — Мак-Ковней посмотрел на миссис Китинг. Та побледнела, как мел и схватилась руками за горло.

— Мистер Мак-Ковней?

— Да, Джим.

— Вас к телефону.

— Я не могу подойти сейчас, Джим.

— Требуют лично вас. Это дочь миссис Китинг, по поводу похорон.

— Скажи ей, что я позвоню попозже.

— Ладно. — Возникла небольшая пауза. — Все в порядке, мистер Мак-Ковней?

— Конечно.

— Ваш голос звучит как-то странно.

— Со мной все в порядке, Джим.

— О'кей. Я просто спросил.

Шаги удалились.

— Мэри время зря не теряет, — прошептала сухими губами миссис Китинг. — Ей не терпится скорее зарыть меня в землю, чтобы выйти, наконец, замуж за своего электрика. Ну теперь, надеюсь, вам ясна ваша задача, Мак-Ковней?

— Какая?

— Вы должны меня похоронить.

Мак-Ковней застыл у двери как солдат на часах.

— Я должен вас пох-х-хоронить?

— Или меня, или найти подходящую замену.

— Я не могу так поступить, миссис Китинг, это было бы непорядочно.

— С вашей стороны было непорядочным воскрешать меня.

— Вы не представляете себе всех сложностей.

— Каких?

— Во-первых, существует ваша семья. Во-вторых, ваши друзья, которые тоже захотят увидеть вас в гробу перед погребением. Ведь таков обычай — тело необходимо выставить для прощания.

— Это я улажу.

— Каким образом?

— Дайте мне лист бумаги и что-нибудь, чем можно писать.

Мак-Ковней не протестовал, поскольку именно себя считал виноватым во всем. Он сотворил это чудо. И он же должен отвечать за все его последствия.

Свое письмо миссис Китинг датировала числом трехнедельной давности.

«По поводу своего захоронения передаю мистеру Мак-Ковнею следующие распоряжения: Поскольку в период моей жизни я больше всего ценила замкнутость и уединенность, то и после смерти мне не хотелось бы испытывать тяготы излишнего общения. Поэтому я поручаю мистеру Мак-Ковнею сразу же после моей смерти заколотить гроб и проследить, чтобы его не открывали, невзирая ни на какие просьбы моих близких, сколь бы трогательными они ни были.

Элеонора Регина Китинг».

Она дважды перегнула лист бумаги и подала его Мак-Ковнею.

— Покажете это Мэри, Джоан и мистеру Михаму, моему адвокату. — Она, без сомнения, была очень довольна собой. — Захватывающее дело, Мак-Ковней, не правда ли?

— Да уж, — вяло произнес Мак-Ковней.

— У меня что-то аппетит разгулялся. Не знаю, здесь есть кухня?

— Нет.

— Тогда принесите мне что-нибудь из магазина на углу. Два сэндвича с салатом из тунца и кофе побольше. Вся еда, — добавила она насмешливо, — за ваш счет. Я забыла дома свой кошелек.