Вор с черным языком - [98]
Оно тоже упало и перекатилось через меня, придавив мое лицо мягким глиняным телом, и это было отвратительно. Я чуть приподнялся, но оно обхватило мой затылок, и как я ни отбивался, все равно не мог оттолкнуть его и вдохнуть полной грудью. Пока руки противника были заняты, я достал нож и принялся колоть наугад. Иногда такие существа имеют овечье или оленье сердце, которое и заставляет их двигаться. Хотя я никогда раньше не видел глиняных гомункулов и не знал, как они устроены. В его теле, похоже, не было ничего, кроме густой, тяжелой глины. Я должен был умереть, но откуда-то во мне возникла безумная сила утопающего. Вместо беспорядочных ударов я обхватил его голову одной рукой, а другой перерезал глиняную шею, прямо через древесный корень, служивший ему позвоночником. Голова свалилась на землю.
Позже, узнав о магии гораздо больше, я понял, что у него в голове был корень мандрагоры, потому что мандрагора заменяет оживленным созданиям мозг или сердце. И когда я перерезал корень, оно потеряло почти всю силу. Я оттолкнул его и тяжело, прерывисто задышал. Гомункул вяло пытался нащупать свою башку, чтобы поставить ее на место и снова стать целым. Этого я допустить не мог.
– Э нет, так не пойдет! – сказал я, поддал ногой глиняную голову, и она покатилась по земле.
Голос Норригаль снова зазвучал изо рта-пупка:
– О-о, какой грязный прием! Ты грязно дерешься, Кинч!
– Ты прав, – сказал я, сбросил ногой голову гомункула с тропинки и услышал ее крик: «И-и-и!» – когда она загромыхала вниз по каменистому склону.
Новые каверзы от этого существа мне были ни к чему, поэтому я сбросил туда же и отвалившуюся ногу.
Гомункул вяло отбивался, мешая мне отрезать его руки, однако без головы он мало чего стоил. Но когда он пытался заплести мне руки и остановить меня, я заметил, что отпечаток моего лица на его груди сделался выпуклым и стал похож на посмертную маску. Глиняное лицо Кинча заговорило моим же собственным голосом:
– Прекрасно, прекрасно.
Я отрезал одну руку, вцепившуюся в мой рукав так, что ее никак было не оторвать, вышвырнул ее с дороги и потянулся за другой, которую существо пыталось спрятать подальше от меня.
– Прекрасно, – опять сказало мое лицо моим голосом, но на этот раз с легким иноземным шипением. – Только ты все равно не получишь ни одной моей книги.
– Не понял, что ты сказал? – спросил я самого себя.
Но глиняное лицо уже изменилось. Теперь это был не я, а человек много старше меня, с глубокими морщинами по углам рта и раскосыми глазами, какие часто можно встретить у бледнокожих ганнов и смуглых молровян. Он опять заговорил, только не моим голосом, а глубоким мелодичным баритоном с густым молровским акцентом:
– Я сказал, что ты не получишь ни одной моей книги, маленький проказливый гальт. Я слышал, как ты задумал стащить ее у меня. Но ведь ты этого не сделаешь, правда?
– Нет! – ответил я. – Нет!
– Хорошо! – сказал он, но глаза на его груди загорелись, словно два уголька, и задымились. – Я не верю тебе.
Он стоял на единственной ноге, пошатываясь и вытянув единственную руку, чтобы сохранить равновесие.
– Ты боишься меня, мальчик? Гальтский мальчик.
Я чуть было не сказал «да», но он вдруг рявкнул с ожесточением:
– Нет! Не оскорбляй меня правдой!
– Ну и хрен с тобой, раз так. Я тебя не боюсь.
– Ты устал? – спросил он.
Я мысленно обследовал ноющие, налитые свинцом мышцы и ответил:
– Нет, я могу бежать еще хоть целый день.
– Хорошо! Ты голоден?
Тут я понял, что и вправду пока не хочу есть, слишком возбужденный недавней схваткой, и потому ответил:
– Да.
Ведь мы же были в Молрове, и я должен врать, правильно?
Он по-волчьи усмехнулся, открыл рот и окатил меня струей огня, как мне сначала показалось. Но это был не огонь, хотя мои щеки и нос обдало жаром и я закрыл глаза, защищаясь. Часть потока угодила мне в рот, я выплюнул какую-то жидкость и закашлялся. Это был суп. Горячий суп, соленый, перченый, с чем-то вроде курятины. Голубятина? Суп с перцем и голубятиной?
– Ух ты! А мне здесь нравится! – сказал я.
– Да, – ответил он. – И я рад видеть тебя здесь.
Я кашлял и задыхался, все еще с закрытыми глазами, оберегая их от горячего варева, но внезапно понял, что сижу. Кто-то подал мне салфетку, и я вытер капли супа с глаз и лица. Вокруг переговаривались люди. Наконец мне удалось открыть глаза, и я озадаченно огляделся. Это была вовсе не каменистая горная тропа, я сидел за столом в обеденном зале. Слева была Гальва, справа – Норригаль, дальше курила самокрутку Йорбез.
– Ты меня вообще слышал? – спросила Норригаль. – Я рассказывала историю, а ты уснул и упал лицом в миску с супом.
– Это была история о том, как ты каталась на волке?
– А какая же еще?
Я фыркнул, избавляясь от супа в носу, и сказал:
– Да, я все слышал.
И тут я вспомнил, как похолодел от мысли, что она пропала или даже убита глиняным человеком, и не смог сдержать желание поцеловать ее в щеку. Но она как раз обернулась ко мне, и получилось, что я чмокнул в уголок глаза.
– Влюбленный балбес, – сказала она, с улыбкой отталкивая меня.
Я заметил старика с выпуклым лбом и губами, сложенными в неодобрительную складку между скобками глубоких морщин. Он оценивающе посмотрел на меня:
Бесстрашная воительница Рыжая Соня продолжает свои странствия по землям Хайбории. На сей раз путь ее лежит на юг, в Офир, где одно очень простое поручение, которое наемнице дали в Логове Волчицы, неожиданно оборачивается для нее сущим кошмаром…
Историческая фэнтези — в полной, совершенной красе жанра.Суккубы, оборотни, ведьмы, Сатана — просто обычные части повседневной жизни короля Людовика Святого, вдохновителя крестовых походов, одного из величайших королей Средневековья.Чудятся они ему? Или само время его жизни таково, что фантастическое в нем полноправно сосуществует с обыденным?Под пером Юлии Остапенко интереснейший и неоднозначнейший период европейской истории играет бесчисленными гранями магического и мистического реализма.
Приключения Иланы Стивенс продолжаются. Перипетии судьбы приводят её в загадочный мир, где её ждут неожиданные открытия, новые тайны и предстоят сражения, по сравнению с которыми всё, что было раньше, кажется детской игрой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тучи сгущаются над Сартоном. Придворный художник Луиджи Малеро решил сыграть с потомками в увлекательную игру, оставив на страницах своей книги чудодейственное заклятье, способное придать металлу магические свойства. Лучшие чародеи веками искали этот рецепт, но ниточка, ведущая к нему, досталась совершенно другому человеку – молодому сыщику Марку Бойзу. Вместе с товарищами он отправляется на поиски древнего фолианта. Откуда ему знать, что некий зловещий Хозяин тоже охотится за старинным рецептом и авантюра может стать смертельно опасной?..
В королевстве Лотарингия судят философа, еретика. Он рассказывает о том, что всё сущее — это фантазия, что настоящая реальность иная, что на самом деле, та жизнь в которой они все, жители Лотарингии, живут — просто компьютерная игра…
Фитц Чивэл, королевский убийца, возвращается к жизни. Перед ним стоят две задачи – отомстить Регалу, ценой предательства захватившему власть в Шести Герцогствах, и отыскать Верити, законного наследника престола. Фитц отправляется в долгий и опасный путь в Горное Королевство.
Фитц – незаконнорожденный сын наследного принца. Воспитанный слугами, он вырос в темных коридорах королевского замка, не зная ни почета, ни славы. Его ждала дорога убийцы, верно и преданно исполняющего приказы своего короля, а также участь человека, способного своими, может, не очень значительными поступками сдвигать мировые колеса и приводить в движение силы, недоступные пониманию простых людей… Но на то он и Фитц Чивэл Видящий!
Повелители Трех Стихий, гордые и прекрасные драконы возвращаются в мир. Вырвалась на свободу из векового заточения Тинталья, расправила мерцающие синевой крылья – и обнаружила, что она единственная из своего племени, парящая в небесах. Ведь морским змеям, чтобы превратиться в драконов, нужно подняться вверх по течению реки, к берегам, покрытым песком памяти, а путь туда преграждает отмель. Нет больше Старших, которые издревле помогали драконам и оберегали их коконы. Значит, ничего не остается, кроме как обратиться за помощью к «мгновенно живущим» – людям.
Берега теплых морей, далеко к югу от терзаемых войной Шести Герцогств, полны чудес и загадок. Поэтому здешние жители издавна промышляют торговлей. И поэтому в этих водах так много пиратов. Здесь добывают сокровища. Самые удивительные и волшебные привозят из ядовитых Дождевых чащоб. А самое драгоценное из волшебных сокровищ – диводрево, из которого делают живые корабли. Живой корабль не просто умеет разговаривать – он легче скользит по волнам, он уйдет от любой погони, он подскажет рулевому, что делать… Неудивительно, что семьи торговцев несколько поколений выплачивают жителям чащоб долг за корабль когда звонким золотом, когда своими отпрысками.