Вопросы и ответы. Часть III: Первая мировая война. История развития вооружённых сил. - [40]
Это разве что Швейцарский поход исключение, но там карликовый 12 тысячный корпус действовал. И повторюсь, заборола пехота кавалерию только после изобретения ружья со штыком. Не раньше… Рыцари в доспехах царили на поле до 17 века включительно. Те же польские гусары панцерны рвали в клочья ЛЮБОЕ построение запорожцев и увы русских в войнах 17 века… Для победы над ними надо было или иметь запредельное соотношение в свою пользу типа Добрыничей (где 40 тысяч против 4х, и то польская атака дошла до ставки московского войска!!!) или загнать противника ну совсем в неблагоприятные условия и поймать на глупости (Хмельницкий при Желтых водах).
> Удачное совместное применение пехоты и конницы позволяет достигать максимального эффекта.
Ну да — и значит, исходный тезис что, мол, рыцарская конница отмерла как только появилась нормальная пехота — неверен. "Помирала" она после этого лет 300.
И второй тезис — как только мы ограничены (экономика) — численностью — то надо развивать кавалерию. Она хотя и дорогая, но зато позволяет сама себя снабжать. А вот большие пехотные группировки — они затратны.
> Например в 1 Мировая ассоциируется с позиционной войной с её окопами, а Гражданская в первую очередь с лихими кавалерийскими наскоками
Именно ассоциируются. Однако в 1ю мировую была чисто кавалерийская кампания (Алленби в Палестине, а самая ключевая операция Гражданской войны — Каховка — это триумф пехотной и позиционной тактики). Это к вопросу о вреде ассоциаций и обобщений.
> Насчёт отмирать при Наполеоне не уверен, учитывая, что именно он был любителем "больших батальонов". Вспомните Ватерлоо
Отмирать оно начало только после того как КАЖДОГО пехотинца вооружили винтовкой со штыком.
> Впрочем, дальнейшее развитие ружей и тем паче пулемётов сделало это самоубийством.
Что не помешало, скажем, гражданской войне в США быть крайне кавалерийской. Хотя в той же мере нести в себе зародыши позиционных войн — ибо все ключевые сражения происходили на театре в пару сотен км, вокруг "избушки лесника".
> Насчёт Суворова, то ничего удивительного, конница всегда была максимально эффективна для преследования отступающего противника.
Так отступать-то его заставляет не пехота, а удар конницы по флангам когда фронт скован своей пехотой — тут ключевое. Средневековое рыцарство никогда не отказывалось от пехоты. Главное и ключевое что главная УДАРНАЯ сила. Вот ударной силой долго, до штыка — была тяжелая кавалерия. Не пушки, не огонь мушкетов, ни пики пехоты…
> С другой стороны тоже приказавший долго жить в этом же самом 17 веке.
У них был чудовищный недостаток — они были цельнодворянские, при этом из дворян состоятельных, то есть командовать ими в условиях польской анархии мог только очень сильный лидер. Жандармы, кирасиры, рейтары Франции и германских стран — они были хотя тоже из "младших сыновей джентльменов" (С) Кромвель, "бедных гасконских кадетов" (с) Генрих 4й — зато куда лучше подчинялись дисциплине и прочему ибо служили за деньги а не за "честь". Второй недостаток, вытекающий из гонора и безудержной атаки — потери в 10–15 % личного состава даже в удачной атаке, в КАЖДОЙ удачной атаке. Если бы наемные рейтары несли бы такие потери — туда бы народ калачом было бы не заменить, но для "ополчения" до поры до времени было достаточно. Зато когда потом, после Яна Собесского (последний командир кто мог управляться с гусарией) — потом наступила попа. Польская "отечественная" кавалерия 18 века — это чудовищная комедия сквозь слезы. На их фоне даже собранные с бору по сосенке драгуны Меньшикова на "обывательских одрах", даже наемные саксонцы под Калишем смотрелись просто уберваффе.
>… но вообще-то Наполеон говорил о французских _кавалеристах_. И смысл этого афоризма в том, что хотя каждый мамелюк как боец превосходит француза, но организованно сражаться они не умеют.
Все верно — французскую пехоту ВООБЩЕ из строя старались не выпускать. Нет у одиночного пехотинца преимущества перед одиночным конником в те времена.
Даже огнестрел с 8-17-25 % вероятности осечки, и куда бог пошлет летящей пулей не давал особого преимущества… Разве что нарезные штуцера.
> Просто себестоимость пехтуры/обучение-снаряжение/на порядки ниже-этим и объясняется т. н. превосходство пехоты позднего средневековья
Угу — при равных затратах конная армия получалась выгоднее пешей. До поры до времени. Потом на время наем большого числа пехтуры стало выгоднее чем дорогая жандармерия, но кавалеристы не долго ждали реванша — явились дешевые рейтары — и пикинеры с алебардистами отмерли как данность.
> "создание тяжелой конницы и т. п. — это все Средневековое средиземноморье", а разве у всяких там сарматов, стремян и лат не было?
Сарматы обитали в Таврии, Черное и Азовские моря — это бассейн средиземноморья. 6й век — вполне себе средневековья. Это про стремена. Конные латы появились за 1000 примерно лет до этого события. Если не раньше.
> Шилтрон вполне себе древний порядок, снести его таким ударом не получилось.
От Фолькирка (13й век) до Флодена (16й век) так и сносили:
"Брр! Флодден! Нет, _это_ была битва, а не удача везунчика Баннокберна… Я рассказывал вам, адмирал, про Флодден?
В этой части собраны ответы Фёдора Лисицына (aka fvl1_01), касающиеся истории Второй мировой войны. Составлено по материалам сайтов fvl1-01.livejournal.com, oper.ru, exler.ru и др.
Во второй части собраны ответы Фёдора Лисицына (aka fvl1_01) на вопросы, касающиеся истории России с древнейших времён до современности.Составлено по материалам сайтов fvl1-01.livejournal.com, oper.ru, exler.ru и др.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.