Вопросы и ответы. Часть III: Первая мировая война. История развития вооружённых сил. - [26]
А уж голая фаланга против средней пехоты (а легионеры это как раз именно средняя пехота — аналог греческих пельтастов, но тяжелее, способных сражаться и в строю и метать дротики и действовать рассыпным строем) — у нас есть прекрасный пример Афины против Спарты — Саламин. Где спартанскую фалангу не просто вынесли и заставили сдаться а сделали это фактически без потерь и без особого боя. Замордовали со всех направлений собственно говоря и все.
>а щиты самой фаланги?
Тут такая беда — или нормальные копья и без щитов (македонская фаланга, эллинистическая) или короткие копья и щиты.
>Ну, второе я и имею в виду. — Там же щиты есть.
Ну так это греческая фаланга — и она иногда даже без прикрытия другими войсками успешно противостояла лучникам — ибо гоплон — это суперхайтек своего времени (И супердорогое относительно оружие), фаланга была способна на приближение к лучникам и резкий бросок вперед, стрелы-то имеют обыкновение кончаться, причем, быстро.
Если лучники после такого броска просто разбегались — то фаланга достигала своей цели, занимала территорию, приступала к осаде поселения и т. п.
> Так вроде именно у эллинистичесой фаланги характеризующий признак — наличие го(хо)полона?
Это не гоплон в его старом понимании.
Круглый щит эллинистической фаланги (даже когда он был), во-первых, слишком мал (диаметр 60 см вместо 90 см-1м, вес около 4,5–5 кг вместо 10–12), во-вторых, не столь прочен (и не столь дорог. И главное он не управляется бойцом (ибо обе руки держат копье).
Это уже не надежная защита от стрел и дротиков (гоплон+навески эгиды+глубокий шлем), а скорее средство прикрыться от такой же трудно управляемой сариссы оппонента.
>Ежели не врут, то этот бой[37] никоим образом не показывает превосходства пельтастов над гоплитами
Еще как показывает — гоплиты[38] ОЧЕНЬ дорогие войска. Пусть даже они из граждан, но они требуют очень дорого снаряжения, гибель каждого гоплита — это удар по правящей партии (у нас же греческие демократии и т. п.), тут на деньги от освобождения от военной службы одного гражданина имеющего право на полный доспех, можно нанять пять шесть пельтастов[39], подготовка которых быстрее, снаряжение дешевле и, главное, не требуется такое муторное сплочение как гоплитов в фалангу — краеугольный камень гоплитской тактики.
То есть 800 гоплитов это примерно 3-4-5 тыс пельтастов, которые на войне "успеют больше". Собственно, это и суть великой греческой "Ификратовой реформы".
Более того македонская фаланга то же выросла из нее же — фалангиты Филиппа это не дорогие гоплиты граждане в дорогих шлемах с качественными и дорогими щитами гоплонами — это люди небольшого достатка БЕЗ щитов, в простых "касках" и тряпочных доспехах. Зато с длииннными копьями.
>собственно за счет легких стрелков легион и победил фалангу
Стрелков-то в легионе не дофига, скорее, даже относительно эллинистических армий скорее просто никак. Легионы побеждали фаланги в ситуации, когда у противника разброд и шатание. Это первично. Ублюдок и братоубийца Персей против Рима, Сирия Антиоха, сотрясаемая кризисами и т. п.
Легионы тут скорее как санитары леса работали.
А вот нормальная фаланга — причем даже не эллинистическая а вполне классические копейщики — это часть пехоты Ганнибала — с легионом совсем по другим рецептам бодались… И две фаланги африканских ветеранов при Заме римляне смогли смять только ударом конницы в тыл — реванш за Канны в чистом виде.
>А тактика пехоты? Максимальное использование рельефа и подручно-подножных средств (типа тех же саней)
Да — вообще пехота старалась встречать атаку, обороняться и за укрытиями — "встать в тороки" — то есть прикрыться тем же обозом, "засечься".
Ударные возможности пехоты считались близкими к нулю. В правильном бою — центр пеший отражает атаку, а конные крылья контратакуют, или конные крылья в атаке обхватывают, а центр добивает.
Вооружение разбирал Кирпичников: короткие копья, сулицы, топоры, мечи (немного относительно копий), щиты постепенно в русско-татарский период становятся меньше, а то и вообще не применяются, но первые ряды — "в бронях". Простой лук, встречаются и самострелы (в пропорции по археологическим находкам 1 к 8 — 1 к 10 к лукам).
В тесноте "на ножах режахуся" — относительно длинный нож сантиметров около 30. Плюс еще один нож — засапожни
>ЗЫ. Скутум, на мой взгляд тоже уведёт пилум вскользь. Полуцилиндрический, по крайней мере. За счёт хвата просто провернётся.
Дает шанс, но все же пилумы они в том числе и против скутумов[40] действовали (ибо враги рима то же имели подобные шиты). Это поединок снаряда и брони был — пилумы улучшались, и щиты улучшались.
>Аспис — оружие профессионала!
Именно. При этом высоко ценящего себя профессионала, демократия в греции держалась буквально "на щитах", когда население в результате экономических реформ обеднело до того, что перестало иметь возможность воевать в фаланге, а рулить стали наемные отряды (да еще более легковооруженных, те же пельтасты) — то и демократия в греции сошла на нет.
>Но с фанеркой реконы отожгли
Энто завсегда так…Потому не стал давать ссылку на книжку Ткачука — он то же писал про гоплон, но там совсем "реконство"
В этой части собраны ответы Фёдора Лисицына (aka fvl1_01), касающиеся истории Второй мировой войны. Составлено по материалам сайтов fvl1-01.livejournal.com, oper.ru, exler.ru и др.
Во второй части собраны ответы Фёдора Лисицына (aka fvl1_01) на вопросы, касающиеся истории России с древнейших времён до современности.Составлено по материалам сайтов fvl1-01.livejournal.com, oper.ru, exler.ru и др.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.