Вопрос и ответ - [9]
Он начинает расхаживать по помосту с микрофоном в руке. Каждый напуганный человек в толпе, каждый солдат, до единого, неотрывно следит за его движениями.
Я тоже.
Он продолжает расхаживать, постепенно повышая голос:
— Такшто теперь вы знаете, что я сделал. Я просто протянул руку и взял. Отобрал у вас свободу, город, будущее. — Мэр смеется, как бутто не может поверить своему везению. — Я-то готовился к войне.
Некоторые из собравшихся смотрят себе под ноги, пряча глаза от остальных.
Интересно, им стыдно? Очень надеюсь, что да.
— Но вместо войны меня встретили переговорами. Которые начались со слов «Умоляем, не делайте нам больно» и «Пожалста, берите что хотите».
Внезапно мэр останавливается посреди помоста.
— А я ждал ВОИНЫ! — снова кричит он, потрясая кулаком.
И все вздрагивают.
Если толпа вапще может вздрогнуть, она вздрагивает — именно так это выглядит сверху.
Что делают женщины, мне не видно.
— Но раз войны я не получил, — беззаботно продолжает мэр, — теперь вы за это ответите.
Я слышу, как открываются двери собора. Мистер Коллинз тычками ведет на помост мэра Леджера со связанными за спиной руками.
Мэр Прентисс, скрестив руки на груди, молча наблюдает за ними. Наконец в толпе мужчин поднимается ропот, среди женщин — громкое недовольное бормотание, и конники начинают размахивать винтовками, чтобы угомонить людей. Мэр даже ухом не поводит, словно и не замечает этих звуков. Он просто смотрит, как мистер Коллинз заводит мэра Леджера на помост.
На верхней ступеньке мэр Леджер останавливается и окидывает взглядом толпу. Люди молча смотрят на него, кто-то морщится от оглушительного гула его Шума, в котором начинают проступать первые слова и картинки. Все они пропитаны страхом. Вот мистер Коллинз подбивает ему глаз и расквашивает губу, вот мэр сдается, вот его запирают в башне.
— На колени, — говорит мэр Прентисс. И хотя он произносит это очень тихо, без микрофона, слово это колокольным звоном гремит у меня в голове. Судя по изумленному оху толпы, в остальных головах тоже.
Внезапно, не успев даже сообразить, что к чему, мэр Леджер падает на колени. На его лице написано искреннее удивление.
На него смотрит весь город.
Мэр Прентисс выжидает одну секунду.
А затем подходит ближе.
И достает нож.
Огромный смертоносный клинок, сверкающий на сонце.
Мэр Прентисс заносит его над головой.
И медленно поворачивается на месте, чтобы все увидели, что сейчас будет.
Чтобы все увидели нож. На секунду мое сердце уходит в пятки — да ведь это же… Нет, нет, не мой.
А потом кто-то кричит:
— Убийца!
Единственный голос взлетает над тишиной. Женский голос. Мое сердце уходит в пятки… Но нет, это не она.
И всетаки хоть кто-то осмелился, хоть один человек…
Мэр Прентисс спокойно подходит к микрофону.
— С вами говорит победитель, — почти вежливо произносит он, словно не слышал крика той женщины. — Ваши главари будут казнены — это неизбежное следствие поражения.
Он поворачивается к стоящему на коленях мэру Леджеру. Тот пытается напустить на себя невозмутимый вид, но все на площади слышат, как он не хочет умирать, какие детские желания и страхи его посещают, как громко брыжжет из него вернувшийся Шум.
— Сейчас вы узнаете, — говорит мэр Прентисс, поворачиваясь обратно к толпе, — что за человек — ваш новый президент. И что ему от вас нужно.
Тишина, по-прежнему тишина, если не считать жалкого мяуканья мэра Леджера.
Прентисс подходит к нему, нож сверкает на сонце. В толпе снова поднимается ропот: до всех доходит, что сейчас произойдет. Мэр Прентисс встает позади мэра Леджера и воздевает нож к небу. Он смотрит на толпу, толпа смотрит на него, лица застыли в ожидании, люди слушают бывшего мэра, который пытается, но не может обуздать свой Шум.
— СМОТРИТЕ! — орет мэр Прентисс. — ВОТ ВАШЕ БУДУЩЕЕ!
Он заносит нож, словно хочет еще раз крикнуть: «Смотрите!»
Ропот становится громче…
Мэр Прентисс заносит нож…
Голос, женский голос, может тот же самый, кричит:
— Нет!
И я внезапно понимаю, что сейчас случится.
В том зале, когда я сидел привязанным к стулу, он довел меня до отчаяния, подвел к самому краю смерти, заставил бояться ее, а потом…
Исцелил мои раны.
Тогда-то я и сделал, что он хотел.
Нож со свистом пронзает воздух, и разрезанная веревка падает с рук мэра Леджера на помост.
Весь город охает. Нет, вся планета.
Секунду мэр Прентисс выжидает, потом тихо, без микрофона, говорит:
— Вот ваше будущее.
Но слова эти опять звенят прямо в голове. Он прячет нож за спину и возвращается к микрофону.
И начинает исцелять раны толпы.
— Я не тот, за кого вы меня принимаете, — говорит он. — Я не тиран и пришел не с тем, чтобы истребить вас. Я не безумец, который уничтожит собственную надежду на спасение. Я НЕ… — он смотрит на мэра Леджера, — ваш палач…
Толпа так затихла — и мужчины, и женщины, — что площадь кажется пустой.
— Война кончилась, — продолжает мэр. — Ей на смену пришла новая жизнь.
Он показывает пальцем на небо. Все с опаской смотрят наверх, словно оттуда может что-то упасть.
— Возможно, до вас уже дошел слух о новых переселенцах…
У меня сжимается нутро.
— Говорю вам как президент, — продолжает мэр Прентисс, — это истинная правда.
