Вопреки всему - [11]
Поляны Восточного Саяна
И вот мы уже в тайге, по звериным тропкам подсекаем нужную нам долину и вдоль изумительной красоты двух зеленовато-голубых высокогорных озер выходим к нашей речушке, а затем и к базе. Предвечернее солнышко косо освещает пустынную поляну. Подозрительно тихо… И вдруг с грохотом распахиваются малюсенькие дверцы избушки, и с радостными воплями вылетают наружу обе наши дивы, обнимая, целуя и плача от радости. Обалдевшие от такого приема, сквозь скороговорку и всхлипывания, начинаем понимать, кому мы обязаны столь горячей встречей. Оказывается, наконец-то избавившись от мужского общества и начитавшись в свое время чего-то о забугорных нудистских пляжах, наши девицы решили позагорать в чем мать родила, и так это им легло на душу, что весь оставшийся день до самого вечера они прошлендали в состоянии «а-ля натурель». Сидя за колченогим столиком и попивая душистый травяной чаек, младшенькая вдруг надула щеки, захлебнулась и, выкатив глаза, с беззвучно распяленным ртом, молча стала тыкать дрожащим пальцем куда-то за спину своей подруги. Обернувшись, старшенькая обомлела — на другом берегу речушки, метрах в тридцати от них, грациозно восседал на своей толстой заднице крупный бурый медведь, свесивший набок огромную башку с высунутым языком. Сидел он, по-видимому, уже долгонько, с неподдельным интересом созерцая бесплатное шоу, неожиданно свалившееся на него в бесхитростной таежной жизни. Сия идиллия была беспардонно разрушена диким визгом и спринтерским рывком двух прелестниц до спасительной избушки.
Приведя их в чувство, принимаемся вдумчиво расспрашивать о времени появления мохнатого извращенца и его пути отхода. Выяснилось, что до часа икс есть еще запас времени, и, думая, что халявное зрелище таежному отшельнику явно понравилось, решили за этим неблаговидным занятием его и прищучить. Прихватив ружье и камуфляж, предварительно проверив направление ветра, Игореха взбирается в укромное местечко над прогалиной предполагаемого выхода из-за печки нашего визави. Причем стоило труда уговорить девушек, на сей раз в купальниках, повторить вчерашнюю ситуацию, предварительно загнав весь мужской шалман в тесную избу. Время тянется медленно, уже косые тени от вековых деревьев легли с краю поляны, когда из избы, толкая друг дружку, высыпала вся наша кодла, громко крича и размахивая руками. Спустившемуся вниз Игорю объясняем, что мишаня вышел совсем рядышком с ним, но, увы, из-за кустов был абсолютно невидим. Появился он четко по расписанию и, предвкушая продолжение банкета, начал резво спускаться в долину. Однако на полпути вдруг неожиданно вскинулся на дыбки, судорожно повел по сторонам своим черным носом и, резко опустившись на все лапы, мгновенно дал деру, проклиная про себя «сучность» женского пола и свою излишнюю доверчивость. Знать, все же нанесло на него человечий запах, и мишанина халява столь же бездарно обломилась. Очень жаль, что Игореша не увидел, как шустро ломился тот вверх по отвесному склону. Искренне жаль…
Потопленец-1
Жаркое марево, висящее над зарослями духнявого рододендрона и карликовой березки, пот, заливающий лицо, и тяжесть огромного «убивца»11 за плечами — все это называется походом высшей категории сложности по Восточному Саяну. Уже позади пик Топографов, и мы упрямо топаем по Белогорью, огромному плато на высоте полутора тысяч метров, параллельно Кок-Хему, текущему где-то там, внизу. Удивительно торные тропинки, пробитые разнообразным зверьем, преподносят неожиданные сюрпризы идущему впереди охотнику, то бишь мне. Ребята, телепающие где-то метрах в ста позади меня, радостным воплем отмечают каждый удачный выстрел, а зайцы здесь попадаются огромных размеров, «как лошади!» — отметил как-то наш главный обжора Аксакал. Часто попадаются ручейки и речушки, стремительно устремляющиеся вниз для слияния с бурным Кок-Хемом. Вот и сейчас прямо передо мной — поток шириной в полметра с хрустальной, весело журчащей в небольшом каньончике водицей. Толчок, и моя опорная нога, проскользнув на липкой грязюке, сползает назад, а прыжок-то уже свершился, правда, крайне неудачно, так как и приземляющаяся нога также скользит по противоположному склону. Пытаясь сохранить равновесие, изгибаюсь в поясе и, изображая шпагат, спиной вниз шлепаюсь в воду, головой к реке. Последнее, что я помню, это нокаутирующий удар в нос, затем — полнейшая тишина. Сознание возвращается медленно, как сквозь вату слышны какие-то неясные голоса, в которых постепенно проявляются тревожные нотки, какой-то рыдающий женский всхлип… и я открываю глаза. Прямо надо мной склонилась вся наша команда, отреагировавшая на мое воскрешение радостным воплем.
Изумлению ребят не было предела, когда на очередном повороте они узрели две нелепо торчащие прямо из-под земли руки. Внимательно изучив сие чудо природы, они обнаружили под ним мою знакомую физиономию. Рюкзак, аккуратно вписавшийся в стенки каньона, мгновенно создал миниатюрную импровизированную запруду, и вода, сразу же наполнившая ее, тотчас же затопила мое лицо, мгновенно лишив меня способности дышать. Выдернуть меня из этой ловушки с ходу не удалось, пришлось срочно резать лямки и выволакивать бесчувственное тело из плена. Благо что техника искусственного дыхания была всем знакома и появилась возможность малость поупражняться, они, попеременно меняясь, и отрабатывали оную, пока потенциальный «потопленец»
