Вооруженные силы Японии. История и современность - [46]

. Благодаря атому значительно возросли техническая оснащенность и боеспособность вооруженных сил, руководимых КПК. Маньчжурия стала надежным военно-стратегическим плацдармом революционных сил, новым политическим центром китайской революции, опираясь на который китайские коммунисты повели народ на решительную борьбу против прогнившего гоминьдановского режима[351].

В целом разгром Советской Армией Квантунской группировки войск способствовал привнесению кардинальных изменений в ход национально-освободительного движения в странах Азиатско-Тихоокеанского региона, этого обширного «колониального пояса», созданного международным империализмом. Был дан мощный импульс национально-освободительному движению народов Восточной и Юго-Восточной Азии, и прежде всего народов Китая, Кореи, Вьетнама, Индонезии и других стран.

Разгром японского милитаризма оказал огромное влияние и на внутриполитическое развитие самой Японии. После безоговорочной капитуляции правители этой страны были вынуждены принять условия Потсдамской декларации, в которой излагались основные политические принципы мирного урегулирования с Японией: искоренение милитаризма; отстранение от власти виновников агрессии и суровое наказание военных преступников; устранение всех препятствий к возрождению и укреплению в стране демократических тенденций; введение свободы слова, печати, религии; уважение основных прав человека; запрещение военных отраслей экономики. Благодаря настойчивым требованиям Советского Союза и под давлением мировой демократической общественности эти основные принципы были в целом осуществлены, что оказало положительное влияние на развитие политической жизни в Японии в первые послевоенные годы.

Часть вторая СОВРЕМЕННЫЕ ЯПОНСКИЕ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

Глава третья ВОССОЗДАНИЕ И РАЗВИТИЕ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ ЯПОНИИ

Особенности демобилизации императорских армии и флота

С принятием Японией условий капитуляции перед союзными державами встали задачи обеспечить разоружение и демобилизации армии и флота этой страны, уничтожение ее военного потенциала, осуществить необходимые демократические преобразования на основе принятой в Потсдаме декларации от 26 июля 1945 г.

На состоявшемся в декабре 1945 г. в Москве Совещании министров иностранных дел СССР, США и Англии было принято решение о создании в Вашингтоне Дальневосточной комиссии из представителей государств, воевавших против Японии. В ее функции входило определение политической линии союзников в отношении этой страны. Одновременно был создал Союзный Совет при главнокомандующем для консультаций по вопросам капитуляции, оккупации и контроля над Японией[352].

Фактическое руководство оккупационной политикой и осуществление ее, однако, проводилось Соединенными Штатами через главнокомандующего оккупационными войсками генерала Д. Макартура[353]. Макартур твердо отстаивал и проводил в жизнь интересы американского монополистического капитала, откровенно саботируя выполнение многих важных решений союзных органов[354]. Именно это обстоятельство дало основание японскому буржуазному исследователи периода оккупации К. Канаи сделать вывода о том, что оккупационная политика была «лишь отчасти союзной политикой»[355]. Осуществляя контроль над Японией, американские власти почти полностью сохранили реакционный центральный и местный аппарат японского государства, проводили через этот аппарат все свои распоряжения[356].

В результате прошедших в апреле 1946 г. первых в послевоенной истории Японии выборов в нижнюю палату парламента победил блок реакционных партий, широко опиравшийся на поддержку со стороны капиталистов, помещиков и чиновников.

Классовое и политическое лицо высших органов японского государства первых лет оккупационного периода характеризуется следующими данными: из 466 депутатов нижней палаты 315 были директорами различных акционерных компаний, помещиками, адвокатами, рыбопромышленниками, священниками. Первое Правительство, сформированное под контролем оккупационных властей, возглавлялось старым империалистическим политиком, в течение ряда лет исполнявшим обязанности министра иностранных дел (последний раз — в 1931 г., в период нападения Японии на Маньчжурию), председателем так называемой Прогрессивной партии бароном К. Сидэхара и сплошь состояло из людей, в той или иной степени скомпрометировавших себя сотрудничеством с милитаристами. В следующем кабинете, премьер-министром которого стал близкий к императорскому двору лидер буржуазно-помещичьей Либеральной партии С. Иосида, министром внутренних дел был назначен С. Омура, руководивший в 1937 г. полицейским департаментом, а министром без портфеля, главой демобилизационного бюро — бывший премьер К. Сидэхара[357]. Под стать им были и все остальные члены кабинета министров. Кабинеты К. Сидэхара и С. Иосида являлись наглядным свидетельством того, что и после капитуляции Японии большим влиянием продолжала пользоваться преданная императорскому трону и реакционному блоку капиталистов и помещиков антинародная верхушка, стремившаяся не допустить полного искоренения милитаристских устоев японского государства.