Волжский рубеж - [40]
– И что вы предлагаете, Боске? – спросил Канробер, которого уже захватил ход мыслей талантливого и бойкого подчиненного, увлек с головой!..
– Русские совершили роковую ошибку: имея огромную армию, они посылают ее на англичан частями – и посылают вслепую. Пока русские додумываются сделать новый шаг, англичане уже успевают перестроить позиции! Иначе им давно бы пришлось худо! Не дайте же нам, мой генерал, совершить роковую ошибку русских! Удар должен быть цельным и быстрым, как выпад змеи! Дайте мне десять тысяч солдат – и мы прикончим русских у их Сапун-горы! Мы укроем их костями крымскую землю! Это можно и нужно сделать в ближайший же час! Если Меншиков и Горчаков не проснулись прежде, они уже вряд ли проснутся! Каждый час, я предчувствую это, лишает их воли! Дайте мне эти десять тысяч – и я принесу вам победу!
Канробер отвернулся – краска бросилась ему в лицо! Какой грезился выгодный финал?! Англичане остановили русских, потеряв стольких героев, они же, французы, добьют раненого русского медведя! Лицо Канробера пылало! О, это была обольстительная и вдохновляющая перспектива! А какова будет слава?! Но если действовать, то действовать надо было и впрямь стремительно! Не теряя ни минуты!
Сейчас же!..
Главнокомандующий французским экспедиционным корпусом Франсуа Канробер обернулся к своему лучшему генералу и кивнул:
– Вы получите десять тысяч бойцов, Боске! Нет, не так, мой славный генерал! Даю слово: вы их уже получили!
11
В полдень на высотах Сапун-горы, занятых англичанами, раздались радостные вопли! «Да здравствует Франция!» – кричали англичане – солдаты и офицеры, приветствуя свежие силы союзников. Они ждали их! Французские полки пришли как раз вовремя, когда в генералитете англичан началась заметная паника, а многие высоты горного хребта, за эти часы по несколько раз переходя из рук в руки, оказались заняты бесстрашным противником. Одним из таких горных плато, уже три раза переходившим от англичан к русским и наоборот, было плато под Сапун-горой.
В половине первого дня свежие силы французских гвардейцев Боске и англичан Бентинка ударили по русским, выдавили их с каменного карниза и стали теснить к верховьям Килен-балки.
Русским солдатам и офицерам было обидно до слез. Столько полегло тут людей – и такой прискорбный финал! До последнего, погибая под огнем уже французской артиллерии, русские ждали появления новых сил, но тщетно! Никто не приходил к ним на выручку – ни с севера от Севастополя, ни с юга от Чоргуна. Они, героически сражавшиеся за каждую пядь гористой крымской земли, оказались одни-одинешеньки!
В это же самое время был дан общий приказ об отходе армии на прежние позиции.
Это значило только одно – поражение. Но поначалу никто и не поверил в такой приказ. Думали – ошибка вышла! Нет, ошибки не было! Генерал Данненберг признавал свое поражение и приказывал уходить.
От Охотского полка осталось не более четверти состава! И то благодаря тому, что на помощь два раза приходили ополовиненные Селенгинский и Якутский полки. Старшие офицеры почти все выбыли из строя. Их из штуцеров отстреляли снайперы англичан. Остатками полка командовал капитан Зайцев – командир четвертой роты. Другого ротного, Алексея Черенкова, вынесли с поля боя в Килен-балку, где сейчас расположился целый походный госпиталь. Остальные ротные были убиты. Госпиталь оказался почти без врачей. Сюда просто сносили всех увечных, истекающих кровью, контуженых, и легкораненые ухаживали за тяжелоранеными. Все ждали санитарных повозок, о которых никто не подумал в начале битвы! Ворвись сюда англичане, они бы с радостью перебили тысячи две, а то и три неспособных защищать себя людей!
Только далеко за полдень, через час после приказа генерала Данненберга, Петр Алабин дал приказ об отходе. Все еще думал, а вдруг случится чудо и подоспеют свежие силы? Наши! К англичанам ведь подошли! В это же время на плато, заблаговременно обстрелянное французской артиллерией, ворвались и союзники большим числом. Отстреливаясь, остатки роты Черенкова, человек двадцать, как и остатки других рот, стали пятиться к обрыву. «Уходим, Пашка, уходим! – надрывая голос, кричал Алабин. – Забирай своих! Не медлить, солдаты!» А бежать так не хотелось! Но потом англичане и французы, силы которых явно превосходили силы противника, пошли на оставшихся охотцев в штыки. Петр Алабин был одним из последних, кто уходил с плато. Гриднева рядом уже не было. И когда двое французов с ружьями наперевес решали, кто первым проткнет русского офицера с одной только саблей в руке, рядом появился русский солдат. Он пальнул прямо в лицо первому французу, тотчас отлетевшему и забрыкавшемуся на камнях, а второго, ошеломленного и не ожидавшего такого выпада, ловко по-змеиному ткнул штыком в живот – и хотел было французский гренадер увернуться и отбить русский штык, да не успел!
– Ваше благородие, уносить ноги надо! – услышал Алабин крик солдата. – Вон их сюда сколько несется! Сейчас тут будут! Бежим, ваше благородие! Успеем еще помереть-то!
Они бросились вниз со склона. Впереди россыпью уходили охотцы. Сейчас тысячи русских, получив приказ об отходе, сползали с гористого хребта по всей его неровной дуге. Сзади палили французы. Их становилось все больше у края плато, но преследовать русских они не решались. Выжил в такой битве – не искушай более судьбу. Радуйся! Зато били по отступавшим из штуцеров, и прицельно били! Но и русские отвечали им: на ходу, не оглядываясь, перезаряжали ружья, затем поворачивались, припадали на колено и стреляли в ответ. И то и дело, ловя свинец, вскидывали руки и падали на камни. Нынче не погибнуть надо было постараться!
Конец девятнадцатого века. Петербургский сыщик Петр Ильич Васильчиков, в силу обстоятельств поселившийся в провинции, получает приглашение от графа Кураева приехать к нему в усадьбу. Старый граф просит детектива раскрыть одно преступление и проследить за известным всему Поволжью человеком – купцом первой гильдии Дармидонтом Кабаниным. Никто не берется мериться с ним силами – чиновники подкуплены, запуганы простые люди. Крупные вельможи опасаются связываться с воротилой-нуворишем. Петру Ильичу предстоит пуститься в полное опасностей путешествие.
«Полет орлицы» является продолжением романа талантливого писателя Дмитрия Агалакова «Принцесса крови», посвященного жизни и подвигам Жанны д’Арк, дочери королевы Франции Изабеллы Баварской и герцога Людовика Орлеанского.Знаменитая победа под Орлеаном и ярчайший триумф французского оружия, заставившего говорить о Жанне Деве всю Европу. Тяжелейший плен, позорный для англичан суд и вынужденная инсценировка казни юной француженки в Руане. Но пятилетнее заключение в далеком савойском замке Монротье, о котором знали немногие, не стало завершением биографии великой воительницы.
Новый исторический роман Дмитрия Агалакова посвящен самой известной и блистательной королеве западноевропейского Средневековья — Алиеноре Аквитанской. Вся жизнь этой королевы — одно большое приключение. Благодаря пылкому нраву и двум замужествам она умудрилась дать наследников и французской, и английской короне. Ее сыном был легендарный король Англии Ричард Львиное Сердце, а правнуком — самый почитаемый король Франции, Людовик Святой.Роман охватывает ранний и самый яркий период жизни Алиеноры, когда она была женой короля Франции Людовика Седьмого.
Вторая половина XVI века. Маховик долгой и кровавой Ливонской войны медленно набирает обороты, втягивая в свою орбиту тысячи людских судеб. Не избежал ее и князь Григорий Засекин. Молодой воевода честно воевал и в Дерпте, и под Феллином, участвовал во взятии Полоцка, был лично знаком с князем-диссидентом Андреем Курбским и даже, по версии автора, помог ему скрыться от опричников. Счастливо избежав молота опричнины, Засекин был «брошен» царем на укрепление юго-восточных рубежей Руси – создание Волжской засечной черты, за что и получил прозвище «воеводы Дикого поля». .
Казаки были лучшими воинами всех эпох, в которых им выпадало жить. Наполеон говорил, что с казаками он бы завоевал весь мир. Казаки брали не только военным мастерством, но и звериной силой, выносливостью и ловкостью, а также заложенной в них самой природой стратегией боя. Жизнь на окраинах Московского государства, всегда находившегося в состоянии войны с грозными соседями, учила их побеждать. Они были истинными богами войны! Новый роман Дмитрия Агалакова посвящен четырем легендарным волжским казакам – Ермаку Тимофеевичу, Ивану Кольцо, Матвею Мещеряку и Богдану Барбоше.
Юля Пчелкина с группой студентов-археологов приезжает в пригород Семиярска на раскопки. Тут обнаружили древнее языческое святилище, в котором тысячу лет назад совершались человеческие жертвоприношения. Рядом, в середине затянутого туманом озера, есть остров, на котором всегда жили отшельницы — рыжеволосые ведьмы. В первый же день Юля подслушивает разговор аспирантов и своего профессора. Однажды ночью аспиранты увидели женщину с распущенными волосами — она подходила к их лагерю, но они спугнули ее. Профессор Турчанинов требует, чтобы аспиранты не распространяли дикие слухи среди молодежи.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.