Волынщик у Врат Рассвета - [8]

Их разделяло не более ста футов, но я не мог стрелять — он стоял на линии огня.

— Беги, ради Бога, беги! — заорал я и дал длинную очередь вверх.

Нек медленно обернулся, и я увидел его растерянное лицо. А затем он… улыбнулся!

— Ты, камикадзе хренов, беги, я тебе говорю! — я орал так, что сразу же охрип, мучительно закашлявшись.

Толстяк медленно, очень медленно повернулся и побежал. Но как бы нехотя, в развалку, словно во сне. На его губах застыла легкая ухмылочка.

Инетаны накрыли его через пару секунд — Нек не пробежал и пятнадцати футов… Толстое одеяло из светло-желтых копошащихся тел обволокло его, и он беззвучно исчез с моих глаз, все с той же улыбочкой, удивленно вскинув руками в последний момент. Не останавливаясь на такой мелочи, твари лавиной неслись на краулер.

— Суки, суки, суки! — исступленно кричал я, поливая их свинцом, пока не кончились патроны. — Что, мало?! Мы еще посмотрим, кто кого!

Инетаны облепили краулер, словно мухи банку меда, и я сразу же приподнял стрелу, на которой висела клетка. Твари носились по капоту, цокая когтями, верещали, щелкали клешнями, пытались откусить зеркала.

Я снова включил лебедку и потихоньку принялся газовать, чтобы не получилось так же, как в прошлый раз. Машина застонала, закачалась, поскрипывая всеми своими частями, и сначала медленно, а потом все быстрее поползла назад. Получилось!

Спустя несколько мгновений краулер выскочил из западни, безжалостно перемалывая под собой пищащих уродцев. Я сбросил барабан с тросом, благо, из кабины это возможно было сделать и осторожно поехал к Вратам Рассвета. Миссия еще не была выполнена!

Ох, сколько я тогда их передавил, не счесть! И с какой радостью я это делал! Во все стороны летели кровавые ошметки, оторванные лапы, клешни, изуродованные панцири! В какой-то мере я даже поймал кайф. За всех — за Нека, за других погибших аборигенов, за свой страх, нервы и первобытный ужас. Одно время я даже буксовал на их останках, столько кровища вытекло из их отвратительных телец.

Мне понадобилось минут десять, чтобы выбраться из-под них, настолько много прибыло этих тварей. Они постоянно закрывали мне обзор, и я даже боялся, что не замечу обрыва и свалюсь вместе с ними в Бездну. Однако, все обошлось. Я благополучно добрался до Врат, оторвавшись от стаи на добрых четверть мили.

Обрыв был крутой и ровный, как ножом обрезанный. У самой кромки, по ее центру лежал приличных размеров валун, который сюда невесть как притащили в незапамятные времена аборигены для тайных ритуалов. Я подогнал краулер прямо к нему и развернулся, упершись в него кормой, а клетку на стреле выдвинул подальше в сторону обрыва, чтобы она там висела и зазывала, зазывала, зазывала!

Твари стремительно приближались…

Добро пожаловать в Ад, господа!

* * *

Капитан Митчелл качал от недоверия головой.

— Уму непостижимо… И они все… того?

— Все, капитан. Инетаны нахлынули на многострадальный краулер настоящей волной и, не сбавляя темпа, валились в колодец. Это продолжалось не менее часа, уверяю вас. А я сидел прямо-таки в каком-то трансе, до того гипнотически действовало на меня это цоканье, шебуршанье, писк… Да, возможно писк, основная мощность которого приходилась на ультразвуковой диапазон…

— Мы проверим это, — пообещал Митчелл.

— Я думаю, Нек погиб как раз из-за его действия, ведь, как я уже упоминал, аборигены слышат его намного лучше. Впрочем, возможно, он и так не успел бы добраться до краулера. Но если бы не его самопожертвование…

— Он вас спас!

— Он спас милатохенов и многих других. Мне в машине ничего не угрожало. Ну, пересидел бы сутки и вернулся в долину… Но к Вратам Рассвета эти бестии, возможно, не пошли бы. С тех пор в нашей округе не видели ни одного свободно разгуливающего инетана. Конечно, это не надолго, но… Кстати, Врата Рассвета теперь я называю для себя Вратами Ада. Не выдавайте меня только милатохенам…

— А что было потом?

— После того, как последняя тварь исчезла в Бездне, я просидел в машине еще с час, успокаивая свои нервы, да и для верности тоже, и поехал обратно. Кстати, клетки к тому времени уже не было, то ли рассыпалась, то ли твари добрались как-то до нее и разбили. Ну, не важно. А на месте трагедии, в том самом лабиринте из скал, краснело несколько пятен крови, и все. Местные стервятники, всегда следующие на бреющем полете за инетанами, сделали свое черное дело. Не осталось даже костей, лишь несколько обрывок одежды… Только когда я вернулся в деревню, то обнаружил на сиденье Нека его оброненные четки. Теперь они всегда со мной, я не расстаюсь с ними. Это память… В следующем бою Нек будет со мной. И отомстит лично.

Митчелл удивлено вскинул бровями.

— Понимаю, — наконец, сказал он. — Значит, вы оказались в роли того средневекового немецкого дудочника, уводящим крыс из города!.. Как интересно… Но ведь и в местном фольклоре существует подобная история…

— Именно поэтому меня и благословили на это дело. Именно поэтому я стал, без лишней скромности, ходячей легендой, живым мифом. Синей Бородой. И одновременно эниалом пяти племен, а это около сорока деревень. Это две разные языковые группы. Я вроде как всеобщий консультативный вождь. Правда, только по определенным дням. С дартохенами отношения всегда были сложные…