Волшебный сон любви - [36]

Взволнованная этой мыслью, Патриция моментально проснулась и ринулась в комнату Тома. Его там не было. Только халат валялся на спинке кресла. Схватив его, Патриция выбежала в холл.

— Где она? — рычал до боли знакомый баритон. — Ты перешел все барьеры, парень! Я тебя предупреждал! Ты... — И голос осекся.

Патриция поняла, что Чарлз Айлингтон — а это именно он возвышался в дверном проеме перед Томом — увидел ее. Патриция стояла босая, в одном пуловере, едва закрывающем верхнюю часть бедер. Она не захватила с собой к Тому ни пижамы, ни халата. Поэтому, устраиваясь на ночь в его квартире, она сняла брюки, которые были из хлопка и смялись бы, если бы она завалилась в них спать. А вискозный вязаный пуловер без особого ущерба для своего внешнего вида мог выдержать использование его в качестве ночной рубашки.

Увидев Патрицию, Чарлз остолбенел. Его рот приоткрылся от изумления. Весь его вид говорил, что он рассчитывал встретить здесь кого угодно, только не ее. Несколько минут он потерянно смотрел на Патрицию, словно не веря, что это она.

Внезапно Патриция осознала, в каком двусмысленном положении оказалась, и судорожно попыталась прикрыть голые ноги халатом Тома, но тут же устыдилась своего порыва. Ей не в чем оправдываться. Она гордо вскинула голову.

— Вон отсюда! Вам здесь нечего делать! — перешла с места в карьер Патриция. Потом под изумленными взглядами двух мужчин подошла к Тому и набросила ему на плечи халат. — Здесь холодно. Ты можешь простудиться, — мягко заметила она.

— Предпочитаешь прятаться за спинами женщин?! Это низко, Том! Твое поведение недостойно джентльмена! — взвился Чарлз.

— Разве в правилах джентльменов устраивать ночью дебош? Моя тетя Аби объясняла мне, что джентльмены никогда так не поступают, — продолжала наступать Патриция и едко добавила: — Причина, по который вы здесь, и выеденного яйца не стоит. Вы уже должны были бы привыкнуть...

— Не стоит, — с презрением перебил ее Чарлз. — Возможно, для вас залезть к мужчине в постель — это мелочь, но Элис... — начал он и умолк. Гнев и обида, душившие его, вызвали спазм голосовых связок, и он не смог продолжить свои обвинения.

В холле воцарилась звенящая тишина. Чарлз смотрел на Патрицию. Его лицо выражало одновременно и нестерпимую боль, и глубочайшее презрение.

Вопреки всякой логике, Патриция ощутила себя виноватой, но тут же справилась с собой и смело посмотрела на Чарлза Айлингтона. Огромные иссиня-черные очи, сверкающие металлическим блеском, встретились с холодными, как будто подернутыми льдом, голубыми глазами. Грозные стрелы, вылетающие из черных, гасились в ледяном взгляде голубых.

Дуэль шла с таким напряжением, что, казалось, еще одно мгновение — и полетят искры. Первой сдалась Патриция. Ее глаза полыхнули черным огнем и опустились.

— Вы хотя бы прикрылись, леди, — криво усмехнулся Чарлз.

— В чем хочу, в том и хожу, сэр! — зло ответила Патриция.

— Конечно, это меня не касается, но почему вы всегда умудряетесь одеться не к месту, леди?

— Сейчас меня вряд ли можно назвать одетой, — запальчиво возразила Патриция и прикусила язык. Зачем усугублять ситуацию? Она и так глупее не придумаешь. Но как смеет этот чертов лорд делать ей замечания? Лучше следил бы за своей женой.

— Вы неплохо обрисовали ситуацию, — продолжал издеваться Чарлз.

Патриция задохнулась от негодования. Сейчас она ему покажет!

— Ищете Элис, лорд Айлингтон? — с любезной улыбкой осведомилась Патриция. — Думаете, мы ее спрятали?

Чарлз побелел от охватившего его бешенства. Черты его лица исказились, и Патриции показалось, что она услышала зубовный скрежет.

— Помолчи, леди, а с этим мерзавцем я сейчас разберусь.

Патриция интуитивно почувствовала, что Чарлз готовится нанести удар. Он сгруппировался и сделал выпад. У Патриции потемнело в глазах. Бить больного из-за шлюхи жены? Кровь вскипела в Патриции, и она как кошка бросилась на Чарлза.

Выпад, сделанный Айлингтоном, не достиг цели. Патриция вцепилась ему в шею. Двухметровый рост не спас его от высокой и гибкой Патриции. Обхватив его шею руками, она тянула его голову назад и вниз. Резкая боль пронзила шейные мышцы, и Чарлз был вынужден начать отбиваться от Патриции.

Он попытался стряхнуть ее с себя, но это оказалось не простым делом. Патриция ни на секунду не ослабила мертвой хватки. В какой-то момент Чарлз понял, что если он не предпримет срочных мер, эта сумасшедшая сломает ему шейные позвонки. Прорычав сквозь зубы что-то нечленораздельное, Чарлз с силой рванул руки Патриции и развел их в стороны.

Но Патриция не собиралась сдаваться. Изловчившись, она вырвала одну руку и попыталась вонзить ногти в шею Чарлза, но промахнулась. Они скользнули и прошлись по его уху, на котором моментально выступила кровь. Алые капельки начали медленно стекать на воротник рубашки.

Том не сделал никакой попытки помешать Патриции. Лекарство, которое он принял на ночь, чтобы сбить температуру, давало снотворный эффект. Поэтому он пребывал в заторможенном состоянии. Приход лорда Айлингтона и разыгравшуюся затем сцену он воспринял через пелену действия лекарства. Том вяло подумал, что Патриция явно перебарщивает, а этот сукин сын, Айлингтон, лезет не в свое дело.