Волшебный поцелуй - [7]

— Так оно и есть! — воскликнула Рейлин. — Если бы выстрелили чуть пониже, вы, Джеффри Бирмингем, получили бы дырку в голове, и я на этот момент уже была бы вдовой.

Непринужденно поигрывая концом шелковой тесьмы, завязанной бантом у горловины рубашки, Джеффри усмехнулся:

— Интересно, сколько безутешных вдов остались девственницами после безвременной кончины драгоценных супругов? Боюсь, что за последние несколько сотен лет их едва ли наберется с десяток.

Тихий стон сорвался с губ Рейлин, когда Джеффри, наклонившись, коснулся губами ее щеки. С нарочитой медлительностью он стал опускаться ниже, прокладывая дорожку из нежных поцелуев к ее кремовой белизны горлу. С опаской словно боялась обжечься, Рейлин осторожно положила ладонь на его крепкую, как сталь, грудь и, закрыв глаза, подставила ему губы. Под ладонью ее билось сердце Джеффри, билось почти так же быстро, как и ее собственное. Он сам попал в сети, которые расставлял для нее: обольстительная игра увлекла его и перестала быть игрой.

— Не думаю, что наша ситуация так уж необычна.

— Уверяю тебя, моя радость, это так. — В который раз за последние две недели Джеффри задался вопросом, найдется ли еще хоть один мужчина, чья чертовски соблазнительная жена продолжает оставаться девственницей без всяких видимых на то оснований.

Хотя он был приятно удивлен ее очевидной готовностью принять его знаки внимания, все же нельзя было исключить возможность того, что ему будет дан отказ. В который раз совершенная красота жены поразила его. Кожа ее сливочно-белого оттенка была нежной и гладкой на ощупь, словно атлас, на щеках играл нежный румянец, а аквамариновые глаза из-под черных густых и длинных ресниц словно светились изнутри. Нос с тонкими ноздрями, чуть вздернутый, придавал ее лицу озорное выражение; губы, красиво очерченные и в меру полные, как будто созданы были для поцелуев. Хотя ресницы ее и вспорхнули, застенчиво опустившись, стыдливо избегая его взгляда, Рейлин не сделала попытки высвободиться из его объятий. Она вовлекала его в игру, из которой все труднее было выбраться. Теперь, прояви она волю к сопротивлению, ему надлежало перебороть ее, заставить подчиниться своей воле.

Рейлин тихонько вскрикнула, почувствовав, как он потянул за тесьму. Ворот рубашки распахнулся, открывая взгляду горло и часть груди.

— Джеффри, прошу тебя…

Ее шепот больше походил на вздох, тихий шелест дыхания. И вновь она почувствовала, что ее воля к сопротивлению рассыпается в прах, в голове помутилось.

— Не знаю, готова ли я…

Джеффри невольно улыбнулся. Он ждал, что жена его оттолкнет, и, хотя ему это совсем не нравилось, был не из тех, кто берет свое силой.

Теперь же он решил переключить ее внимание и предложить ей то, что, как ему казалось, могло бы ее порадовать.

— Что вы скажете, мадам, насчет идеи поехать со мной сегодня в Чарлстон и заказать новый наряд?

Рейлин уставилась на него так, будто он только что предложил ей слетать на луну: до сих пор Джеффри сопровождал ее в город только с визитами и на балы, не присутствовать на которых вместе означало бы бросить вызов обществу.

Что же касается новых нарядов, то он ей и так заказал достаточно платьев, о цене которых она могла только догадываться. С тех пор как Джеффри приобрел привычку к длительным отлучкам и особенной сдержанности в общении, Рейлин решила, что подарков больше не будет, ибо он не считает, что его жена достойна дорогостоящих знаков внимания.

— Наряды после всего, что ты мне уже подарил? Джеффри пожал плечами:

— Мы должны устроить бал в честь нашей свадьбы, чтобы дать возможность нашим соседям-плантаторам и городским знакомым познакомиться с вами, мадам. Принимая во внимание то, что мне потребовалось весьма значительное время, чтобы отыскать себе подходящую супругу, бал должен стать событием года. Разумеется, я хочу все устроить так, чтобы друзья и знакомые разделили мой восторг по поводу того, что женщина, которую я выбрал в жены, превосходна во всех отношениях: ваш наряд должен быть столь же ослепительным, как и вы, мадам, а такой может сшить лишь мой друг, Фаррел Ив. Он заставит всех женщин сходить с ума от зависти к вам, мадам.

Глаза Рейлин засияли от удовольствия. Наконец ей представилась возможность заявить свои права на Джеффри Бирмингема, появившись вдвоем с мужем перед его друзьями и знакомыми. Пусть завидуют ей все эти дамы в шелках и бархате, которые даже в ее присутствии украдкой поглядывали на Джеффри издали и улыбались ему с недвусмысленным приглашением в глазах.

— Я не нуждаюсь в пышных нарядах, чтобы пробудить ревность во всех этих девицах, которые, очевидно, из себя выходили в надежде склонить тебя к браку, Джеффри. Полагаю, они не перестают завидовать мне самой черной завистью с того дня, как я стала твоей женой.

— А ты не преувеличиваешь? — с двусмысленным смешком спросил Джеффри.

— Разве ты не входил в число самых видных женихов в округе? — стараясь поддержать игривый тон, сказала Рейлин. — Или я неверно истолковала все эти взгляды, которыми тебя пожирали дамы? Может, то, что мне показалось простым разочарованием, на самом деле скрывало более глубокие чувства, такие как страсть, например? Что скажешь, Джеффри?