Волшебный пирог - [6]

– К вечеринке? – Лулу откинула с лица косички, застучали вплетенные в них бусинки, и на Митци уставились сильно подведенные карандашом глазищи. – Вот незадача. Не может быть, разве у тебя сегодня день рождения?

Митци покачала головой.

– День рождения был месяц назад. Ты еще мне подарила мочалку из люфы и книгу по трансцендентальной медитации.

– Да, так оно и было, – на лице Лулу мелькнуло облегчение. – Так что же мы сегодня празднуем?

– А, это у нас просто небольшая импровизированная гулянка, все благодаря соседям, – мы отмечаем всего-навсего мой вынужденный уход на пенсию. Конец моей жизни. Официальный переход в категорию лиц преклонного возраста. Существующих на подножном корму. Более не нужных.

– Ну я и дала маху! – Лулу, расстроенная, перешагнула через вещи, разбросанные по прихожей, и обняла мать. – Так это сегодня? Ах, мама, я так виновата! Как же я могла забыть.

В ответ Митци тоже обняла ее, помня, как всегда, какая хрупкая у нее дочь. Как будто обнимаешь птенца. От Лулу пахло старой одеждой, чем-то непонятным и загадочным, похожим на мускус, и пылью. Митци и не рассчитывала, что Лулу вспомнит про эту дату. Все двадцать восемь лет своей жизни Лулу ни разу еще не удавалось хоть о чем-нибудь вспомнить вовремя.

– Это не имеет никакого значения, правда-правда. Ты ведь оказалась здесь – не важно, случайно или намеренно, – и Долл уже едет сюда, везет рыбу с картошкой. Да, кстати, надо бы мне ей позвонить и попросить ее прихватить еще еды, и...

Лулу сняла афганскую дубленку и швырнула ее на перила, где ее одеяние провисело пару секунд, а затем соскользнуло на ступени.

– Ну вот! Долл знала, что все будет сегодня! Почему же она мне не напомнила, она же знает, что у меня за память... Да, – она бросила на мать взгляд, полный ярости, – и я не собираюсь возвращаться к Найэллу. На этот раз все кончено. Навсегда.

Митци кротко улыбнулась.

– Конечно-конечно, не собираешься. А теперь ступай в гостиную и поболтай с Фло и компанией. Я позвоню Долл, чтобы она захватила еще еды, а с тобой мы попозже обо всем поговорим.

Митци взяла в руку трубку и закрыла за собой дверь на кухню. Ричард и Джуди ловко выпрыгнули из своей корзины и начали увиваться вокруг ее ног. Пока на столе администратора стоматологического кабинета Хейзи Хассокса звонил телефон, Митци нежно гладила пару пушистых серых голов; она думала о своих дочерях и уже не в первый раз поражалась, как у них с Лансом родились такие разные дети.

Внезапно на том конце подняли трубку, и Митци просто подпрыгнула от свирепого тона.

– Ой... да, привет, Вив. Это Митци. Да, мама Долл. Она все еще в кабинете? Вот и хорошо, чудесно – послушай, передай ей, пожалуйста, чтобы она взяла рыбы с картошкой еще на пятерых – ну, и для нее самой, естественно. А, и не могла бы она захватить еще и вегетарианский бургер, для Лу? Скажи ей, что деньги, как только она придет, я отдам. Спасибо. Что-что? Нет, у меня не день рождения. Нет, ничего особенного. Нет, мы совсем ничего не празднуем, совершенно ничего... Что? Я сегодня вышла на пенсию, вот и все – да, сегодня. Да, быстро время пролетело. Нет, я понятия не имею, чем буду теперь заниматься. Ставить цветы в церкви? Серьезно? Да нет, как-то об этом не думала... нет, и в боулинг-клуб меня не тянет, и на встречи за чашкой кофе «Для тех, кому за...» – или как? Чай после крикета? Господи боже мой...

Она выключила трубку, чтобы не дать Вив еще больше испортить ей настроение. Церковные цветы, встречи «Для тех, кому за...», боулинг и посиделки после крикета – всем этим занимались и распоряжались пожилые дамы. По-настоящему пожилые. Вроде Лобелии и Лаванды. Все они носили вязаные жилетки, а заходя в помещение, снимали пальто, но оставались в головных уборах, а в «Уинтербрук адвертайзер» в первую очередь читали колонку с некрологами.

Ну конечно, конечно же, до этого еще не дошло. Она совсем не такая. Ведь она все еще начинала танцевать на кухне, услышав по «Радио-2» «Роллинг стоунз», и помнила, как она так же танцевала босиком в Гайд-парке в шестьдесят девятом году; она чувствовала, что с тех пор не стала ни на один день старше.

Она схватила в охапку Ричарда и Джуди и обоих поцеловала.

– Похоже, меня официально внесли в список сморщенных старушек Хейзи Хассокса. Ура... Так что, если вы когда-нибудь увидите, что вместо шляпы я надела чехольчик для чайника, или в полночь я стану ходить по саду и обрезать ветки, или буду начинать каждую фразу со слов «в наши дни все было по-другому», вы получаете полное право подыскать себе новых хозяев, договорились?

– Тебе надо за собой последить, голубушка, – проворковала Фло Спрэггс, распахнув дверь на кухню. – Разговаривать с самой собой – это же один из первых признаков. Я-то просто пришла взять несколько бокалов для бузины с ревенем, которую нам сделал Клайд. А то малышка Лулу пьет прямо из бутылки. Говорит, что у нее эмоциональное потрясение.

– Когда у нее только нет этого самого потрясения? – вздохнула Митци, потянувшись к шкафчику над плитой, в котором стояло множество разносортных бокалов. – У них с Найэллом всегда были бурные отношения. Не то, что у Долл и Брета.