Волшебный бумеранг - [56]

А Николай тем временем исчез в темных пещерах, ведущих к кладбищу. Он уже не прятался и смело включил фонарик, который хорошо освещал дорогу, хотя величиной был не более пуговицы.

Однако фонарик вскоре пришлось спрятать. Он слишком беспокоил жителей темных пещер — вскрикивали дети, закрывая глаза ладонями, пугались женщины. А мужчины ощупывали пальцами пол, ища острый камень. Сжав его в руках, они провожали черную Колину фигуру такими взглядами, что он подумал: вот-вот какой-нибудь камень полетит ему в голову. Понимая, что ненависть эта вызвана его плащом, он снял его.

У входа на кладбище Коля сел на камень и стал ждать Гашо…

Уже целый оборот миновал с тех пор, как он расстался с Лочей. Время от времени с позволения Штаба он переговаривался с нею при помощи небольшого шахо — единственного шахо, на который не влияли волны экранизации. Он знал, что каждый день Лочи заполнен работой. Она ухаживала за растениями, сажала новые, выращивала саженцы. Тысячи людей были ее желанными гостями, и каждому из них она рассказывала о своих деревьях и цветах, о фиолетовых травах, растущих на берегах ручьев. И все же работа не могла целиком заполнить ее беспокойную душу.

Он нащупал небольшой карманчик, подшитый изнутри. В нем он берег засушенный цветок, подаренный на прощание Лочей…

Вот он видит, как оживает цветок, красный, словно кровь на ярком солнце. Лепестки, с тоненькими прожилками, которые, кажется, пульсируют так же, как беспокойная жилка на запястье Лочи. И цветок разрастается, становится таким большим, что теперь тычинки его похожи на деревья. Лоча стоит под этими тычинками-деревьями и машет ему белой рукой. Она похожа на белого мотылька, которого Коля видел на Земле. Коля прыгает к ней, красные лепестки медленно соединяются друг с другом, и вот они с Лочей оказываются под пахучим шатром из лепестков, и сквозь лепестки пробивается полдневное солнце.

Белое платье Лочи сразу же становится розовым. Лоча говорит:

— Акачи! Это наш корабль… Мы летим на Землю. Я очень хочу увидеть ее!..

И корабль-цветок, облетев ледяную планету, берет курс на далекую горячую Землю… Под ними безумствуют земные океаны, молнии рассекают небо,

трещат и падают ветвями на землю зеленые великаны, а Лоча, раскрывая душистые лепестки, смотрит на кипение земных стихий и счастливо кричит:

— Как здесь хорошо! Как красиво! Акачи! Давай заберем эти зеленые деревья в наши сады…

Они бегут по горячему песку. Коля видит, как ее следы наполняются морской водой. Солнце согревает эту воду, она испаряется на их глазах, в углублениях остается только белая соль, и она удивительно точно воспроизводит детскую ногу Лочи. Морские волны бросают на песок полосы белого кружева, потом сворачивают его и снова бросают, а Лоча зовет:

— Земля, Земля!.. Дай мне твое солнце!.. Я растоплю наш лед. И выращу много садов…

Лоча кладет руку ему на плечо — и он просыпается.

И только теперь понимает, что допустил преступную неосторожность.

Безрассудная смелость приводит к поражению. Так и случилось на сей раз. Уничтожив полдесятка карателей, Коля был уверен, что навсегда отбил охоту преследовать его.

И вот теперь жуго направлен прямо ему в лицо. В свете фонарей он смог разглядеть человека, держащего в руках оружие. На груди его искрилась шестиугольная звезда. Значит, преследовать его жрецы поручили карателям «второго этажа» — тем, которых боялись даже советники Единого да и сами жрецы.

Обезоружив Николая, они понесли его на контрольный пункт. И вскоре он предстал перед жрецом, который, как и все прочие, стремился быть похожим на Бессмертного.

18. Дела чисто земные

(Из дневника Оксаны)

24 апреля. Неужели есть люди, у которых нет своего волшебного бумеранга? Мне их искренне жаль: они напоминают бескрылых птиц…

Каждая наша встреча с Колей заканчивается новым полетом бумеранга. Пусть мне хорошо понятны все его свойства, пусть они предельно просты, но я и в самом деле лечу вслед за Колей и живу на Фаэтоне среди беловолосых и вместе с Чамино готовлю их к революции…

Теперь я волнуюсь за своего Акачи: что же случится с ним дальше?…

Мы расстаемся с Колей почти что во втором часу ночи. Мама очень сердится. Никогда она на меня не кричала, а тут вдруг:

— Где ты была?!.

Я миролюбиво улыбнулась.

— На Фаэтоне…

— Ты хочешь сказать — в такси… На фаэтонах только купцы ездили.

Ах, милая моя мамочка! Ты почти на память знаешь Гейне, Пушкина и Шевченко, а о Фаэтоне тебе известно ровно столько, сколько знает наш дворник — тетка Мокрина, которая едва умеет расписаться. Да и ты не виновата в этом: еще и до сих пор большинство образованных людей почти ничего не знают о погибшей планете. И это в наши дни, когда мы овладели атомной «колесницей» легкомысленного сына Солнца! Куда же она нас повезет, если земляне не будут знать, чем это кончается?…

Коля сумел прочесть Платона так, что старинные предания вовсе не кажутся ему выдумкой. Долгое время существовало недоверие к этому древнегреческому философу, думали, что в его записях много вымысла. А по сути, это очень ценные документы человечества! Нужно только правильно их толковать.

Сегодня после лекции ко мне подошел Виктор Черный.