Волшебные облака - [22]

– Сомнительный выход из положения, – прошептала она, как бы рассуждая сама с собой.

– Часто он оказывается самым лучшим, – сказал Бернар. Потом он добавил неуверенным голосом: – Ведь, если я не ошибаюсь, тебе хотелось бы от него избавиться? Причем так, чтобы обошлось без трагедий. Разве я не прав?

– Наверное, прав, – сказала она. – Я уже не знаю, что мне нужно, кроме того, чтобы меня оставили в покое.

– Тебе нужен другой мужчина. Но ты не сможешь его найти, пока Алан рядом. Понимаешь?

«Я не совсем понимаю, к чему ты сам клонишь», – подумала она, но промолчала. К ним шел Алан, за ним следовала Лора. «Ему не идут зрелые женщины, – сделала заключение Жозе, – он слишком красив и выглядит в их компании альфонсом».

– Я долго упрашивала вашего мужа провести уик-энд в Во, в моем загородном доме. Он почти согласился. От вас зависит его окончательный ответ. Ведь вы не разлюбили деревню?

«На что она намекает? – промелькнула мысль у Жозе. – Ах да, на историю с Марком, с которым я была у нее четыре года назад». Она улыбнулась.

– Обожаю деревню. Так что буду счастлива приехать.

– Это пойдет ей на пользу, – сказал Алан, взглянув на Лору, – она такая бледная.

– В ее возрасте грех плохо выглядеть, – весело сказала Лора.

Она взяла Алана под руку и увлекла за собой. Бернар тихо рассмеялся.

– Давно известная тактика: «Жозе еще совсем ребенок. Мы, взрослые, можем кое-что себе позволить». В Во тебя посадят играть в карты со старым Дором, а на ночь положат в постель грелку.

– Думаю, скучать мне не придется, – сказала Жозе. – Обожаю карты, грелки и пожилых мужчин. А женское коварство приводит меня в восторг.

Когда они возвратились домой, Алан с видом знатока заявил, что Лора очень интеллигентная женщина, которая умеет принимать гостей.

– Мне кажется странным, – сказала Жозе, – что среди всех моих друзей – хотя и допускаю, что некоторые из них со странностями, – тебе понравилась только та особа, которая лишена самых основных достоинств.

– А что ты называешь основными достоинствами?

Настроение у него было прекрасное. Лора, наверное, засыпала его комплиментами, наивно полагая, что Алан воспримет их как проявление вежливости. Но даже у таких оторванных от жизни мужчин, как он, всегда есть изрядный запас мужского тщеславия.

– Основные достоинства?.. Как бы это точнее выразить… Пожалуй, главное – чувство юмора и бескорыстие. У нее нет ни того, ни другого.

– Как и у меня. Ведь я – американец.

– Вот это-то тебе и нравится. Не забудь взять свой шотландский домашний костюм, в нем тебе удобно будет завтракать. Когда ты его надеваешь, ты становишься похож на молоденького ковбоя. Лора будет на седьмом небе.

Он повернулся к ней.

– Если тебя не устраивает такой уик-энд, мы никуда не поедем.

Он весь сиял. «Бернар прав, – подумала Жозе, – не мешало бы устроить ему сцену ревности». Она смыла с лица косметику и, недовольная собой, легла в постель. «Я никогда не смогу стать такой же невыносимой занудой, как он», – подумала она, засыпая с улыбкой на губах.

Загородный дом в Во представлял собой длинное хозяйственное строение, переделанное модным архитектором в английский сельский особняк, уставленный глубокими кожаными креслами и драпированный теми самыми грубыми, баснословно дорогими холстами, от которых все сходили с ума. Приехав к пяти часам, они совершили длинную пешую прогулку по имению. «Мой единственный приют», – многозначительно заявила Лора, откинув назад рыжие волосы.

На ужин подали неизбежные яйца всмятку. «Могу поклясться, что они снесены сегодня», – сказала Лора, тряхнув головой в сторону гостей, которые в это время пробовали местный алкогольный шедевр. «Это лучше любого виски», – продолжила Лора, стараясь как можно более эффектно осветить свои рыжие волосы бликами горящих в камине поленьев. Удобно устроившись на диване, Жозе гадала, как долго продержится хозяйка на корточках возле огня, подавшись к нему застывшим лицом и протягивая к пламени пальцы с лакированными ноготками. Кроме них с Аланом, тут были молодой неразговорчивый художник, две болтливые девицы и, по всей видимости, муж Лоры – небольшого роста, худой голубоглазый мужчина в очках, который, казалось, всякий раз сомневался, стоит или не стоит брать сигарету из изящной шкатулки. Алан увлеченно рассказывал одной из девиц о Нью-Йорке, и Жозе, сдерживая зевоту, решила взглянуть на библиотеку в соседней комнате. «Будьте как дома, – заявила Лора, – ненавижу хозяек, которые все время командуют». Выслушав это доброе напутствие, Жозе пошла рыться на тщательно вытертых от пыли полках, которые были заставлены томами великолепно изданного Лесажа, «Письмами» Вольтера, и, найдя детектив, погрузилась в чтение. Десять минут спустя она отложила книгу и закрыла глаза. Она не в первый раз оказалась в этой комнате. Лет пять назад она уже была здесь со своей компанией и другом, с которым тогда жила. Нагрянули из Парижа, как обычно, всей ватагой, набившись вчетвером или впятером в старенький автомобильчик Марка. Они развлекались всю ночь напролет, и Марку это не нравилось – ему очень хотелось близости. Как хорошо им было вместе! Все были взаимно внимательны, мило ревновали друг к другу, и никто не предполагал, что жизнь может их разлучить, что у них появится что-то более важное, чем эта веселая, крепкая дружба. Она не понимала, почему эти воспоминания причиняют ей одновременно радость и боль, скрытой угрозой сдавливают горло. Она резко поднялась из кресла и увидела растянувшегося на кушетке мужа Лоры, который, заметив ее, торопливо сел и хотел было встать. За весь вечер он не проронил ни слова, за исключением одной, сказанной скороговоркой фразы в ответ на утверждение Алана о своем полном равнодушии к политике: «Настоящий мужчина должен интересоваться тем, что происходит в мире». Но эта фраза потонула в общем гомоне. Она улыбнулась ему и жестом попросила не вставать. Он пробормотал: