Волшебные истории - [25]

— Надо слушаться взрослых! — снова рассердилась нянюшка. — Теперь твоя голова превратится в распухший пузырь, и ты не заметишь, как нам объявят войну глупые люди. О государстве хотя бы подумала, если себя не жалеешь.

Нянюшка собрала лечебные принадлежности и уплыла прочь. Лекарь, замешкавшись на минуту, также покинул каминную.

— Девочка, иди отдыхать, — дядюшка подошел к креслу, где горевала принцесса. Он погладил ее по голове, она прижалась к нему.

— Дядюшка... Почему жизнь — такая противная штука? Почему все так гадко?

— Болит, моя девочка?

— Ужасно! — принцесса потрогала примочку. — Хоть бы умереть скорее.

— Иди отдыхать.

Дядюшка снял племянницу с кресла и отвел в опочивальню. Там он проследил, чтобы девочка улеглась, завернулась, и закрыл окно занавеской — чтобы стало темно, уютно и сонно.

— Обещай, что сразу уснешь.

— Откуда я знаю... А вот кто сделал такие двери — пусть отправят на плаху. Обещай.

— Обязательно. Я прикажу, чтобы их раздвинули на три шага. Отдыхай.

Дядюшка погладил племянницу по распущенным волосам и тихо вышел из комнаты.

* * *

Голова болела, звенела, гудела — заснуть было невозможно. Принцесса ворочалась, ворочалась, ворочалась, примочка в конце концов свалилась и испачкала атласную подушечку. Тар-Агне сползла с кровати, положила примочку на столик, добрела до окна, просунулась в занавеску. Прижалась разбитым лбом к холодному стеклу.

— Здорово, — прошептала она. — Вот так и буду сидеть. Пока не умру.

Потом она вдруг подумала, что умирать ей, в сущности, рано, а прогуляться можно. Прошла к гардеробной, выудила накидку, туфельки, облачилась и вышла в маленький внутренний дворик.

Там было здорово. Дождь недавно закончился. По небу плыли пухлые клочья с серыми брюшками. Сонный ветер дул совершенно не холодно. Сад был напоен свежайшим ароматом зелени и цветов, радостных после дождя.

Тар-Агне решила, что умирать действительно повременит, и зашагала по аккуратным дорожкам. Цветы по сторонам так пахли, так благоухали, что голова стала проходить. Принцесса бродила, внюхивалась в аромат и наконец донюхалась до того, что голова загудела уже по-другому — от запахов.

Тогда Тар-Агне присела на скамеечку рядом с дверьми и стала разглядывать небо. Мокрые рваные серые облака плыли так низко, что проглотили верхушку Башни.

Стояла звонкая тишина, какая всегда бывает в маленьких двориках, где капли после дождя сочно хлюпают с листьев в лужицы у корней. Ветер стих совершенно. Тар-Агне завернулась в накидку — лохматую, мягкую, теплую, и ей было славно (насколько может быть славно с такой шишкой на лбу). Она оглядывала свой дворик, замшелые мокрые стены и крыши вокруг.

Вдруг откуда-то справа хлопнуло. Принцесса вскочила и стала всматриваться сквозь листья, унизанные жемчугом капель. Определенно, там справа кто-то упал со стены!

— Ай! — воскликнула девочка в восторженном ужасе. — Кто-то ко мне крадется! Кто-то хочет ко мне проникнуть! А я тут умирать собралась!

Она подхватила полы накидки и побежала на звук. Пробравшись сквозь листья, вымокнув под водопадом капель, она прибежала к стене и увидела мальчика, который как раз поднимался с мокрой земли. За спиной у мальчика висела на ремешке лютня. Мальчик поднял глаза на принцессу и замер.

— Ты кто? — спросила принцесса, изо всех сил стараясь казаться суровой. — И зачем ты падаешь со стены, когда у тебя лютня? Ты можешь ее сломать!

— Ничего с ней не будет, — сказал мальчик. — Видишь, она даже не испачкалась.

— Ты не сломал себе ногу?

— Нет, а что? Почему я должен был ее сломать? Да и вообще, я падал вниз головой. Тут уж скорее сломать шею. А что?

— Дядюшка запрещает мне прыгать со стен. Говорит, я могу сломать ногу, и тогда мне вообще не разрешат вставать с кровати.

— А тебе не нравится лежать в кровати?

— Ненавижу. А тебе что, нравится? В кровати нужно спать, и больше там делать нечего. А зачем ты ко мне упал? — принцесса, наконец, решилась подойти ближе. — Рассказывай, только честно.

— Я пришел посмотреть, умерла ты или не умерла, — мальчик взглянул принцессе в глаза, бездонно-синие здесь, в полумраке под мокрым деревом.

— А зачем я тебе нужна? И почему ты думаешь, что я должна умереть?

— Люди говорят, — сказал мальчик, — что тебя пристукнули дверью послы с востока. Чтобы не тратиться на войну.

— Мало ли что говорят, — разозлилась принцесса. — Так бы они меня и пристукнули, когда я прикажу отправить их всех на плаху. А зачем тебе здесь, у меня, лютня?

— Она всегда со мной. Я не могу ее оставлять.

— И спишь с ней?

— Конечно, — мальчик погладил ремешок на плече. — С чем же еще?

— А где ты живешь?

— В Башне.

— Да? В этой? — Тар-Агне указала рукой в облака, пронзенные стволом Башни. — Как здорово! А можно я приду к тебе в гости? Я никогда еще не была в Башне!

— А дядюшка тебя отпустит? Ведь он у тебя строгий. Заставляет стоять в углу по три часа в день, иногда по четыре.

— Люди говорят? — разозлилась принцесса. — Ничего подобного! Мой дядюшка — самый добрый дядюшка в мире. А еще он — самый замечательный дядюшка в мире. И самый лучший. И если кто скажет про него гадость, я прикажу отправить его на плаху.

— Кого «его»? Дядюшку?