Волшебник на пути. Последний путь чародея - [179]

— Что же сделал со мной Мороз Красный Нос, Бром?

— Заморозил твои воспоминания, — ответил король эльфов, — заморозил поток мыслей, дабы не всплывали те воспоминания, коими ты дорожишь.

Род кивнул.

— А ты заставил их оттаять?

— Да, но от сего будет мало толку, если ты останешься в сей морозной долине. — Бром сцепил руки, делая из них стремя. — Живо в седло и скачи!

Медленно и с большим трудом Род сумел поднять ногу и поместить её в это стремя. Бром подсадил его, и оказалось гораздо труднее вскинуть достаточно высоко правую ногу, чтобы не задеть за седло, но эльф на крупе Векса поймал Рода за стопу и толкнул её себе через голову, а затем спрыгнул, когда Род обосновался в седле. Род посмотрел вниз и протянул руку:

— Спасибо, Бром — ещё раз. Похоже, мне всегда есть за что благодарить тебя. — Сердце его сжалось. — Особенно за Гвен.

— А, ты вспомнил свою любовь, — тихо проговорил Бром. — Пусть се воспоминание согревает тебя, чародей — но не здесь. Скачи и возвращайся в мир живых. — Он поднял руку и шлёпнул Векса по крупу, вызвав резонирующее БУМ!

— Высококачественный сплав, — объяснил Род. — Звенит точь–в–точь как колокол.

— Уверен, Род, Бром и так об этом знает. Род посмотрел вперёд на Векса.

— Да, он так представлял себе шутку. — Он оглянулся на короля эльфов, но увидел лишь сугроб, взбиваемый десятками миниатюрных ног. Он задрожал, так как внезапный порыв ветра пронизал и сквозь меховой плащ, и снова повернулся к Вексу. — Они снова исчезли.

— Да, Род, — подтвердил Векс, — но эльфы всегда будут неподалёку от тебя.

— Полагаю, это приятно знать. — Род сгорбил плечи от ещё одного порыва ветра. — По–моему, Мороз Красный Нос все ещё пытается проникнуть ко мне в голову, Векс. Насколько быстро мы можем попасть туда, где снова будет тепло?

* * *

Алеа прошла через дверь первой, подождала, когда её минует Магнус, а затем повернулась назад, закрыла дверь и задвинула засов. Оградив их покои от всех, кроме них самих, она снова повернулась к своему товарищу по оружию и сказала:

— Ты снова этого добился.

— Чего добился? — повернулся к ней поражённый Магнус.

— Успеха, — пояснила Алеа. — Добился того, о чем тебя просил отец — защитил народ Грамария от трёх различных угроз, и все за считанные дни.

Не переставая улыбаться Магнус покачал головой:

— Ораву бунтовщиков превратил в преданную толпу Ален — хотя возможно к этому имела некоторое отношение поддержка Джефри и его рыцарей и ратников. А способ сохранить жизнь Джорди и помириться с Ансельмом и поддерживающими его возможными мятежниками Диармиду показал папа — а той орде чудовищ противостояли все мои братья с сестрой и их супруги. И даже тогда это папа одолжил тот последний прилив псионической силы, который принёс победу.

— И именно ты привлёк их всех на тот берег реки, отправившись драться с чудовищами в одиночку — ну, со своим живым щитом.

— Так вышло не совсем по моему выбору…

— Сумей ты отправиться без меня, я бы бесилась на тебя всю вечность! Но ты отлично знал, что коль скоро ты бросился дать отпор чудовищам, твоя семья помчится следом спасать тебя.

— Не зпал, — возразил Магнус.

— Не надо мне тут заниматься казуистикой! Знал или подозревал, сводится–то все к одному. Кроме того, именно ты сообщил Джефри о походе крестьянской армии…

— В конечном итоге он бы все равно узнал…

— … именно ты позаботился о том, чтобы Грегори, Алуэтта и Корделия стояли на стене, готовые блокировать эсперов анархистов…

— Их никто б не смог удержать от этого.

— … именно ты вызнал у своей сестры о грозящей Джорди опасности…

— После того как о ней сообщила мне ты.

— … и именно ты рассказал отцу об угрозе Джорди и Ровене.

— Нужно было чем–то занять его, снова пробудить у него интерес к этому миру.

— Обманывай кого другого, если тебе так нужно. — Алеа приблизилась к нему. — Но не пытайся одурачить меня — я видела, как ты проделывал такое на трёх планетах! Ты организовал, подтолкнул, соркестрировал — ты победил!

— Мы все победили.

— Да, особенно народ этой планеты! Ты твёрже чем когда–либо поставил других людей на путь к созданию собственной формы правления.

— Скорее к форме правления, желанной для моего отца, — отозвался со своей извечной сардонической улыбкой Магнус.

— Уже нет, — возразила Алеа. — Ты защитил жителей этой планеты от врагов, которые пытались завоевать их и сбить с пути, но не пытался сам вести их своей дорогой. Ты оставил их вольными самим выбирать собственный путь.

— Да, — согласился Магнус, — и по какому–то случайному совпадению, путь этот оказался тем самым который папа выбрал для них тридцать лет назад.

— Выбрал ли? — усомнилась Алеа. — Или он тоже лишь оставил их вольными выработать собственную систему?

Магнус застыл, расширив глаза. А затем медленно кивнул.

— Наверное, — тихо произнёс он. — Наверное он так и поступил. — А затем снова сардонически улыбнулся. — Но даже и так, он знал, что делал, отлично знал.

Она услышала в его голосе горечь и подойдя ещё ближе, тихо проговорила:

— Он гордится тобой, Магнус. Ты сделал то, что обещал сделать, и ни на йоту больше.

— Да, именно это, не так ли? — Он посмотрел ей в глаза, и сардоническая улыбка превратилась в скорбную. — Хотелось мне того или нет, я показал себя истинным сыном старого агента!