Волшебная сказка - [7]

— Извини меня, пожалуйста, — вежливо сказала она. — Мне надо пойти вымыть волосы.

— Ты так считаешь? — спросил он. — По мне, так они выглядят прекрасно.

— Недостаточно прекрасно, — холодно возразила Мэгги и, как бы доказывая ему, что она уже не ребенок, добавила: — Сегодня вечером я иду на танцы.

— На танцы? — По выражению его лица можно было подумать, что она собралась лететь в космос.

— Да, на танцы, — подчеркнула она. — Чему ты так удивился, Люк? Здесь, конечно, не Нью-Йорк, но даже тут, в деревне, мы ведем довольно активный образ жизни.

— Что ты говоришь? — пробормотал он, и у Мэгги возникло смутное, но досадное чувство, что он над ней просто насмехается.

2

В спальне Мэгги собрала только что вымытые волосы в пучок на макушке и критически посмотрела на свое отражение в зеркале. Может, так она будет выглядеть более взрослой и искушенной? Нет, вряд ли. Разочарованно вздохнув, девушка нехотя вытащила заколки, и водопад шелковистых прядей упал на обнаженную грудь.

Значит, для того чтобы дать понять Люку Ричмонду, что она уже не та неразумная маленькая школьница, которой он мог командовать как хотел, а взрослая женщина из плоти и крови, надо надеть что-нибудь особенное.

В ее не слишком богатом гардеробе было, однако, все необходимое на большинство случаев жизни, а одно платье, несомненно, должно было произвести фурор на сегодняшней вечеринке. Мэгги влезла в него и оглядела себя в зеркало. Превосходно! Лучше не придумаешь!

Пошитое из черной с блестками ткани, платье облегало тело как вторая кожа, доходя примерно до середины бедер. Она натянула полупрозрачные черные колготки, открытые черные лодочки и увлеченно занялась боевой раскраской. Закончив, Мэгги была полностью удовлетворена результатом своего труда. Зеленые с блестками тени хорошо подчеркивали золотистые искорки в глубине ее карих глаз, а розовая губная помада — полноту губ. Подвязывать волосы она не стала, и они струились по спине золотисто-каштановым занавесом.

Единственными украшениями в ее небогатой коллекции были блестящие побрякушки, правда, вышедшие из моды еще в прошлом году. Мэгги нацепила на себя огромные, позвякивающие на ходу серьги и соответствующий им браслет и, вылетев из двери спальни, чуть не столкнулась с выходящим из своей комнаты Люком.

По всей видимости, он только что уложил Лори в постель, потому что был без своего черного кашемирового свитера, а спереди на серой рубашке были заметны темные пятна влаги. Вероятно, девочка шалила в ванной, подумала Мэгги, испытав внезапное сожаление, что Люк не попросил ее о помощи.

Он окинул ее неторопливым, изучающим взглядом сержанта, проверяющего экипировку новобранцев, и скривился в полупрезрительной усмешке.

— Да-а, просто нет слов, — язвительно протянул он. — Вот вам и еще один пример представления Мэгги об элегантности в одежде. На сей раз ты напоминаешь куклу, свалившуюся с рождественской елки.

Мэгги с трудом выдавила из себя улыбку.

— Если ты думаешь, что тебе удастся вывести меня из себя, — как можно более непринужденным тоном сказала она, — то, боюсь, напрасно, Люк. Желаю удачи в следующий раз!

Он не обратил внимания на ее слова.

— Так куда ты все-таки собралась, Мэгги? В какую-нибудь дешевую забегаловку со стриптизом, где исполняешь главный номер?

— Можешь оставить свои грязные шуточки при себе! — взвилась она, разъярившись как кошка, которую окатили водой. — Ты абсолютно ничего не понимаешь в женщинах и в том, что им нравится носить.

Он холодно улыбнулся, и в его глазах зажегся огонек вызова.

— Ты так думаешь? — пробормотал он. — Что ж, тогда мне предстоит вывести тебя из этого заблуждения, дорогая Мэгги. Я разбираюсь в женщинах вполне достаточно для того, чтобы дать тебе совет: если даже ты и обладаешь кое-какими достоинствами, лучше всего не выставлять их в такой степени напоказ. Если, конечно, не хочешь выглядеть как шлюха.

В ответ весь накопившийся гнев и обида на то, что он уехал из дома и женился на Джоан, прорвались наружу.

— Но Джоан ведь выставляла себя напоказ, разве не так? — выпалила она, вспомнив то платье с совершенно открытой спиной и разрезами по бокам, позволяющими видеть восхитительное тело. И тут же остановилась, сама испугавшись того, что слетело с ее губ. — О, Люк, — виновато начала она. — Извини, я не хотела этого сказать…

Крепко сжав губы, он придвинулся вплотную к ней.

— Нет, ты хотела сказать именно это, — возразил он мягким голосом, в котором, однако, чувствовалась угроза. — Не отпирайся.

Внезапно Мэгги почувствовала, что перед ней стоит не тот Люк, которого она так хорошо знала и помнила — не прежний защитник и герой девичьих грез. И этот новый Люк пугал ее — темный, нависающий над ней как грозовая туча; от него исходило нечто неопределенно-тревожащее, отчего по ее спине пробежал неприятный холодок. Мэгги прокусила губу, чувствуя, что теряет почву под ногами.

— Я не должна была плохо говорить о…

— …О покойнице? — продолжил он.

— Да, — прошептала Мэгги. — Прости меня.

Люк покачал головой.

— Но ведь это правда, Мэгги, а нас учили всегда говорить правду. Джоан действительно выставляла себя напоказ. Она была красива и знала это. Вся ее карьера певицы подразумевала выставление себя напоказ. Но ты ведь не рок-звезда, — закончил он, и его взгляд посуровел. — И полагаю, что твоя одежда не очень подходит для деревенских танцулек. Тебе не кажется, что местные жители не слишком готовы к этому?