Волшебная лампа Генсека - [40]

Соломон Пинес занимал своей телесностью отдельную жилплощадь, поэтому я спокойно узнал через справочную адрес и не стал его тревожить предварительным звонком. Но вначале попытался разобраться в записях, оставленных для меня Фимой. Чувствовал, значит, шельмец, что я рано или поздно с ним пересекусь. Однако ничего толкового в заветной тетрадке не нашел. Тот же треп, что и в 1978 году, насчет того, как в мир, словно в горшок, должна влиться порция света, которая достанется то ли совсем темным силам, то ли инстанциям посветлее. Плюс назывались точки, которые образуют канал для прохождения энергетического импульса. Все сплошь библейские и каббалистические названия. «Адам», «Ной-Потоп», «Авраам-Ур», «Лилит», «Авраам-Фараон», «Бушующее облако», «Собирание искр» и так далее. Все хорошо, только никаких привязок к месту и времени. Просто обозначение судьбоносных моментов.

Ахинея ахинеей, но тетрадку я в сортир унес не сразу, а сперва сфотографировал мозгами. То есть, специально не хотел, но она крепко мне в память въелась. Может, потому что Соломон Пинес мне назначил крепкое лечение.

Мы с ним встретились, когда я сидел на лестничном подоконнике в его доме.

– Опять подоконник, - сказал Пинес, с натугой переставляющий ноги со ступеньки на ступеньку. Да и борода у него как-то пожухла и усохла, словно ее долго жевали. А может, на ней просто отразился ход времени. - Вы одноклассник не то Фимы, не то Лизы.

– Фимы, - напомнил я. - Как он?

– Прочно в клетке. Можно писать в комитет ООН по птичьим правам, но в результате разве что побольше зернышек ему насыплют. Кстати, спасибо вам за ту вечеринку. Не за то, что хотели сигануть из окна, а потому что спровадили Сючица.

Пинес отпер дверь, и я без особого спроса вошел следом.

– Не стало Сючица, КГБ отвязался от Лизы, и она смогла спокойно упорхнуть. Сейчас она в Бостоне, что говорится, не бедствует.

– Ваш телефон дала мне соседка Фимы, - предупредил я возможный вопрос.

Мы уже добрались до гостиной.

– После развода тут некоторое запустение, - вздохнул Соломон, и был прав. Комната смахивала на мусорный бак, потому что была завалена книгами, бумагами, банками, склянками, рисунками, тарелками с остатками какой-то еды, бутылками пустыми и бутылками с чем-то на дне. Это напоминало логово психа, а не жилище нормального советского психиатра.

«Ненормальный» советский психиатр налил мне и себе - в посуду, которую он, видимо, недавно использовал для приема какого-то горького лекарства.

– «Иных уже нет, а те далече», примем за здоровье Лизы, Фимы, тех, кого мы знаем и тех, кого мы надеюсь, никогда не узнаем.

После окропления внутренностей алкоголем я добавил:

– Мне тоже нужна психиатрическая помощь. Собственно, поэтому я и появился.

– Всем нужна. А мне не нужна, что ли?

– Я серьезно, Соломон Абрамович.

– И я серьезно. После того происшествия на окне мне было с вами все ясно.

– Но сейчас у меня другие закидоны. Вы практикующий врач?

– Я работаю не только в Скворцова, но и в Степанова. Как говорят у нас на Молдаванке: "вы хочите песен, их есть у меня.

Для начала я рассказал доктору Пинесу о навязчивой роже-кляксе. Тот отреагировал вполне положительно, потому что у себя в больнице служил в отделении для буйных граждан, которым морды всякие не только советовали, но и приказывали грозными голосами. Даже корчили страшные гримасы. Однако Соломон поразительным образом считал, что указанные случаи не столь уж далеки от нормы.

– Исторически так сложилось, что психика человека - и господина, и товарища - склеена из очень разных, словно соперничающих кусков. Древние египтяне - не дураки, кстати -делили душу на Ка, Ба и Ах. Каждый из этих кусков был орудием какого-нибудь из божеств. Древние греки были уверены, будто именно олимпийские боги им нашептывают всякие страсти, и собственно от человека, даже героя, мало что зависит. Первая монотеистическая религия - иудаизм - а следом и другие, покончив со многобожием, как бы склеили душу. А заодно возложили на индивидуя, получившегося в результате такого склеивания, всю ответственность перед Всевышним. Естественно, что требования и установления Неба редко кем исполнялись, в грехах и вредных мыслях стали виноваты бесы, позднее шпионы и враги народа, а ответственность за все дела была возложена на начальство.

– Значит вы, Соломон Абрамович, не разделяете мнений древних египтян, греков и их продолжателей, что разные потусторонние силы держат нас в роли игрушек с дистанционным управлением?

– Да ну вас. Просто одни куски мозга перешли к нам от рептилий, другие от рыб, третьи от обезьян, вот они и спорят между собой.

Через три дня я снова навестил частного психиатра и вышел от него с новым американским средством в кармане, которое как было завезено в обычную больницу вместо номенклатурной «Свердловки», так сразу его расфуфырили и пустили налево да направо.

Однако ни торгового имени этого нейролептика, ни собственно названия химического соединения, я не встретил в Большой медицинской энциклопедии и фармакологических справочниках, которые нашел в Публичке. Что ж, средство-то новое и импортное, и седативное, и антипсихотическое, поэтому надо поскорее пустить внутрь организма.