Волшебная лампа Генсека - [32]

В общем, сдается мне, что драпанье американцев из села как-то связано с нашей работой. Вернее с тем, чем занимаются Сандомирский с Дробилиным, с их матрицами и векторами раздражения.

Коля умиротворенно вел машину по проселочной дороге, которая умещалась на довольно сухой полосе, тянущейся меж двух болотных массивов. После недавнего увязания в топи он стал много осторожнее, так сказать, культурнее, ну, а мы сделались куда заметнее - для бостонцев, хуссейновцев и хрен знает еще кого.

Команда занималась трудом и отдыхом. Остапенко прикорнул на спальном мешке, накрывшись плащ-палаткой, одни усы из-под брезента и торчали. Серега сидел в наушниках и пеленговал американцев, а может впитывал какой-нибудь музон по «Радио Люксембург». Коля впереди орудовал рулем и рычагами, мотор солидно урчал от избытка сил. А Дробилин, в уюте, между двух шторок, шуровал на тумблерах и переключателях ЦВМ.

Неплохо бы и мне подавить клопа, но сейчас удобный момент потолковать полушепотом с Сандомирским. Сказать ему хотя бы, что я тоже трудился у Бореева (про роль подопытной обезьяны следует промолчать), что мы как бы коллеги. Однако притомился я для серьезных бесед. Впрочем, это можно выправить. Я сунул руку в аптечку и, вытащив скляночку элеутероккока, взбодрился приличной дозой. Ну все, я, кажется, достаточно свеж для содержательного разговора.

И тут снова неожиданное помутнение в глазах, что-то размашисто надавило в области лба. После этого перед внутренним взором опять бесстыдно замаячила объемная клякса-физиономия, более того, зашевелила ртом. Дескать, «ваш мудрец пытается взять чужие судьбы в свою руку, но сам не видит, что его ниточка уже обрезана». Это про Сандомирского что ли?

А я-то наделся, что красномордый глюк после треволнений на болоте безвозвратно стухнет. Однако незваный собеседничек, надо же, не забыл меня и опять явился, подыскивая общие темы. Ну не спрашивать же у него, откуда он свалился на мою голову, с этой или с «той стороны» - ведь беседуют с духами только психопаты. Причем не обалдуи какие-нибудь, а натуральные шизофреники.

Как мне все-таки сбагрить его? Единственная подсказка -эта «клякса» меня морочит и вступает в диалог, когда я принимаю элеутероккок. Так что укреплять организм лучше потихоньку, спиртом или тройным одеколоном «внутрь».

– Роберт Юрьевич, - обратился я к Сандомирскому, который отрешенно находился на своем месте, тратя силы сознания на какие-то мысли и жевание бутерброда, - а мы ведь с вами уже пересекались.

– Что? Где? - Сандомирский конечно не врубился, но как-то стыдливо прекратил работать челюстями.

– Я говорю, пересекались мы с вами, хотя и не совсем по перпендикуляру. Весной семьдесят восьмого года Бореев через одно наше управление зазвал меня к себе. Вы мой портрет узнаете?

– Честно говоря, не припоминаю…

Если расскажу, что торчал в клетке, как мышь белая, то у собеседника, конечно, освежится память, но тогда майор Фролов предстанет далеко не в лучшем освещении.

– Я, Роберт Юрьевич, занимался подбором справочных материалов по наиболее разумным мистическим доктринам. Это выглядело довольно странно - но только на первый взгляд. Потом я напомнил себе, что Шлиман докопался до Трои, доверившись гекзаметру дедушки Гомера. Что Эванс, добравшийся до Лабиринта, тоже полагался на мифилогические россказни. «Опиум для народа», который содержится в библейской Книге Бытия, тоже вроде потверждается данными палеогеологии.

Сандомирский одобрительно качнул своей яйцевидной головой и подхватил.

– «Дух Божий носился над водою,» - а ведь планета действительно не имела сухого места. Тяжелые элементы скопились внизу, легкие - особенно соединившиеся водород с кислородом -наверху. «И отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью… и назвал твердь небом.» В самом деле, атмосфера из водяных паров была отрезана от водной поверхности слоем из углекислого газа и кислорода. «Да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша». Насчет подъема материковых плит все правильно. Достаточно еще вспомнить историю потопа…

– Погубившего неких людей-исполинов. Уж не разумных ли динозавров?

– Да, Глеб Александрович, для биологов тоже масса важных сообщений. Не являлся ли ковчег, в котором каждой твари по паре, какой-нибудь генной библиотекой или айсбергом с заморженными в нем эмбрионами? А гражданин Мафусаил, что недурно протянул девятьсот с гаком, - не имеем ли мы тут дело с иным биологическим циклом?

– Который, например, включал периоды анабиоза…

Сандомирский явно стал выделять меня из компании Колесниковых-Остапенко, которая доселе представлялась ему, наверное, сборищем грубых чурбанов.

– Но это все-таки из области естественных наук. Как насчет мистики, Роберт Юрьевич? Ф-полюшко - это действительно скопище сверхъестественных сил, которое определяет судьбу всех материальных объектов, как известных науке физике и потому прозываемых физическими, так и неизвестных науке, скажем, тонкоматериальных? И нити наших судьбинушек тоже плетутся там?

Было видно, что Сандомирский не прочь пообщаться с младшим братом по разуму (у которого что-то теплится в мозгу), однако боится всяких запретов и подписок о неразглашении, хотя не понимает, как они могут относится к майору ГБ.