Вольный стрелок - [9]

Она молча повернулась и зашагала по вечерней улице мимо фигурной ограды зеленого парка…

* * *

На самом входе в «Белую акулу» Влад столкнулся с той самой любопытствующей троицей мрачных парней, которые, очевидно, толклись по ту сторону стеклянных дверей ресторана, ожидая, пока он отпустит Аню. К удивлению и даже некоторому разочарованию Владимира, они не обратили на него ни малейшего внимания, и только один, пузатый здоровяк в пиджаке поверх «олимпийки» — дикая и совершенно безвкусная манера одеваться, которую особенно любят кавказцы, — довольно свирепо прошелся по нему глазами.

Главный же, с сотовым телефоном, вальяжно проплыл мимо Свиридова, чуть подцепив его здоровенным плечом и, кажется, даже не заметив.

Ну-ну, подумал Влад, похоже, это к вам, Анна Михайловна. Перспективы грядущей аудиенции самые радужные.

Он остановился по ту сторону тонированных дверей и стал наблюдать за трио, как за минуту до этого делали они сами. Интересно. Вот они пересекли проезжую часть и в полном соответствии с аксиомой «наикратчайшее расстояние между двумя точками есть прямая» направились к медленно идущей по той стороне улицы Ане.

* * *

…"Гайдн" шел так, словно чувствовал нависшую над ним опасность. Великолепное звериное чутье, развитое годами тренировок и не отпускающим ни на секунду бременем тревоги, словно говорило ему открытым текстом — берегись, брат, на тебя смотрят глаза смерти. Как любил повторять слова героя Микки Рурка из только что выпущенного в то время на российские экраны фильма «Сердце Ангела» полковник Платонов: «Ворота ада отверзнуты, и гореть мне там вечно».

«Гайдн» крутил головой, бросал вокруг себя напряженные взгляды, стараясь делать это как можно естественнее и незаметнее.

Свиридов наблюдал за ним с крыши его же дома. Он не рассчитывал на то, что его товарищ по отделу придет сегодня сюда, просто отрабатывал различные варианты дислокации. Но ему повезло.

«Гайдн» пришел.

У Свиридова не было ни малейшего сомнения в необходимости сделать это, когда он поймал того в крестике оптического прицела. Не говоря уже о каких-то там угрызениях совести. Ведь не бывает же ничего подобного у человека, который прихлопнул домашнего таракана, сосуществовавшего с ним под одной крышей долгие годы.

Для элитного киллера «Капеллы» смерть человека и смерть таракана находились рядом в ценностной шкале мироздания. Ведь недаром их учили человеконенавистнической философии и этике, в основе которой лежали переиначенные теоретиками ГРУ труды Фридриха Ницше, Освальда Шпенглера, Артура Шопенгауэра, Мартина Хайдеггера и особенно парадоксального и потому, вероятно, малоизвестного британского иррационалиста Артура Кестлера, утверждавшего, что человек всего лишь продукт злокачественной мутации обычной обезьяны.

И весь их жизненный опыт подтверждал это утверждение.

И сейчас его палец, не дрогнув, лег на курок снайперской винтовки, чтобы убить собственного товарища. С которым он съел даже не пуд, а центнер соли.

Потому что «Гайдн ПС-3» на его месте поступил бы точно так же. Так, как диктовал неумолимый, усвоенный с потом и кровью, в чем-то, бесспорно, преступный и бесчеловечный, но оттого не менее обязательный к исполнению, — долг.

Выстрел прозвучал негромко, как хрустнувший под ногой сухой сучок…

* * *

— Одну минуту, — на плечо Ани легла тяжелая рука, и она обернулась, — не спешите так.

Она сразу узнала тех троих, что сидели в «Белой акуле» и так по-дилетантски, по мнению Свиридова, смотрели в их сторону.

Странно.., однако они не совсем похожи на дилетантов, особенно этот, с телефоном.

— Что вам нужно? — резко спросила она. — Мне кажется, мы с вами не знакомы.., чтобы вот так бесцеремонно хватать меня на улице.

— Не ерепенься, цыпочка, — отозвался приземистый толстяк с отвислым пузом и плечами тяжелоатлета, — нечего квакать, тут не болото.

— Поедешь с нами, — веско выговорил «Бобик в гостях у Барбоса», — вас желал видеть один представительный господин.

— Кто это? — нисколько не смутившись, ответила Аня. — Назовите его фамилию, может, я и сама не сочту излишним посетить его. Хотя в вашем городе, откровенно говоря, туго с галантными и воспитанными мужчинами.

— Хватит болтать! — рявкнул пузан и рванул девушку за руку, чтобы затолкать в подъехавшую «Ауди».

— Поехали, сука, мать твою!

Аня ловко извернулась и ударила каблуком не блеснувшего вежливостью толстяка в подъем ноги, отчего тот басовито рыкнул и, изрыгнув чудовищное ругательство, смешно запрыгал на одной ножке, что для человека его габаритов было, по крайней мере, нестерпимо комично.

Аня открыла было сумочку и потянула содержавшийся в ней пистолет, как сильная рука главного с телефоном цепко ухватила ее за запястье так, что она взвизгнула от нестерпимой боли и машинально выпустила сумочку. Второй бандит на лету перехватил ее и повесил себе на плечо.

В этот момент рядом с «Ауди» тормознула темно-зеленая «БМВ», переднее тонированное стекло опустилось, и знакомый ироничный голос проговорил:

— Конечно, я человек не самый галантный, но все-таки обращаюсь с дамами куда более вежливо.

— Ну вот, — произнесла Аня, морщась от мощной хватки гоблина, — можно было бы приехать пораньше.