Волны над нами - [62]

Мы повели их на Кузьмича и по дороге не выдержали сознались в «травле». Наши новые знакомые не скрывали разочарования. Мы сулили им кефаль и зубариков, но после наших рассказов требовался по крайней мере «морской змей» в пять метров. Однако, как и следовало ожидать, увидев зеленый свет и темные утесы, столкнувшись нос к носу с крупной кефалью и поглазев на краба, новые подводники уже не жаждали другой экзотики. Оказалось, что скромная фауна Черного моря тоже очень интересна. За те три или четыре дня, что наши знакомые провели у берегов Карадага, они успели оплавать почти все ближайшие бухты. По нашему совету они плавали в толстенных шерстяных свитерах. Мы с Виталием, охотно исполнявшие роль гидов, показывали им рыб и пейзажи.

В последний день, перед отъездом новых знакомых, я встретила одного из них на пляже у биостанции. Он бежал мне навстречу, бережно держа в руках купальную шапочку. В резиновой шапочке было пойманное животное, вероятно совершенно необычайное и редкостное. Его надо скорее отнести на биостанцию, чтобы все видели… Он бежит от самого Кузьмича, и чтобы животное не подохло раньше времени, по дороге меняет воду… Я заглянула в импровизированный аквариум. Маленькая морская игла смотрела на меня выпуклыми полосатыми глазками и, вероятно, удивлялась волнению ее владельца. Я посоветовала огорченному ловцу выкинуть в воду «редкостную рыбу». А в доказательство своей правоты тут же поймала у него на глазах значительно больший экземпляр рыбы-иглы. Сама же мысль принести неизвестное животное на биостанцию была совершенно правильной. Так и следует делать.

К сожалению, наши новые знакомые скоро уехали дальше, в район Ялты. Виталий большую часть дня сидит за работой, я же могу тратить почти все время на подводные дела. Осталось сделать совсем немного рисунков, да и сборы теперь идут гораздо хуже — слишком часто налетают ветры и с моря и с гор, разводят волны и разрушают наши планы.

В один из таких дней, когда ветер начал усиливаться во второй половине дня, Николай и Виталий, ходившие на шлюпке к громадной расщелине в стене утесов Хоба-Тепе, так называемой Мышиной щели, вернулись, привезя с собой третьего пассажира. Страшно было смотреть на ноги несчастного юноши, который с трудом выбрался из шлюпки на гальку причала. Белые спортивные туфли сохранили еще верхнюю часть, но подметки… Испачканные кровью лохмотья резины, ссадины и раны на ногах без слов рассказывали печальную историю человеческого легкомыслия. Его сняли с выступа камня величиной в ладонь, где он сидел уже несколько часов, не в силах двинуться дальше. Пока он с жадностью ел и кружку за кружкой пил горячий чай, мы слушали его печальную повесть.

История была довольно обычной. Так называемые «знатоки» Карадага, те из отдыхающих в Планерском, которые по нескольку лет подряд приезжают в это популярное курортное местечко, подробно и совершенно убедительно объяснили ему, как пройти из Планерского к биостанции вдоль берега. К несчастью, в этих объяснениях не было ни слова правды. «Знатоки», в лучшем случае знакомые с Сердоликовой бухтой, имеют, как правило, весьма туманное представление о том, что расположено дальше. Ленивые и не любопытные, они и не пытаются узнать подробнее, какие опасности ждут идущего по берегу туриста, и даже не знают расстояния от Планерского до биостанции.

Тем не менее они дают советы, посылая доверчивых людей в опаснейшее путешествие.

Володя, как звали молодого человека, вышел из Планерского ранним утром. До Сердоликовой бухты он дошел быстро, оплыв Плойчатый мыс. Дальше, миновав бухту Барахты, он вступил на самую опасную часть пути вдоль отвесной стены Хоба-Тепе. Чем дальше он шел, тем сильнее становилось волнение. Но ему твердо было сказано, что через две или три сотни метров от Сердоликовой бухты будут Золотые Ворота и от них прямая дорожка вдоль берега до самой биостанции. Он все шел, с трудом удерживаясь на ногах, уже израненных о ракушки и камни карниза, и все больше теряя силы. А Золотых Ворот все не было. Местами он плыл, местами пробирался по выступам скал, но, наконец, наступил момент, когда волны усилились настолько, что дальше идти было нельзя. Он приметил небольшой выступ на высоте человеческого роста и выбрался на него уже из последних сил. Над головой у него поднималась нависающая над морем скала — около трехсот метров голого камня, под ним все сильнее разыгрывалось море, все выше летели брызги, ветер становился все холоднее. Попытки кричать, звать на помощь были бесполезны. Человеческий голос тут же теряется в шуме ветра и рокоте волн.

Когда появилась шлюпка, путник не поверил своим глазам. Николай и Виталий были изумлены, пожалуй, не меньше спасенного. Кому придет в голову идти по этому пути в сентябре, когда погода меняется ежедневно, да еще одному? Он просидел на своем уступе всего четыре часа и отделался сравнительно легко. Приключение кончилось благополучно. А что было бы с ним, если бы Виталию и Николаю не пришло вдруг в голову пройтись на шлюпке за Мышиную щель?! Ночью поднялось сильное волнение, и наутро все выходы в море, намеченные по плану, были отложены на двое суток.