Волны экстаза - [3]

Меган изумленно вскинула брови.

— Что вы имеете в виду? — Слова отца казались ей лишенными какого бы то ни было смысла. Она недоуменно пожала плечами. — На сегодняшний вечер приглашены гости. Помолвка непременно состоится, что может этому помешать?..

Меган говорила скороговоркой, и мысли галопом проносились у нее в голове, пока ждала от отца мало-мальски вразумительных объяснений. Но он молчал.

Это и пугало, и вселяло надежду одновременно. «Такова, видно, женская натура, — искоса глядя на дочь, думал лорд Томас, — вечно надеяться на лучшее».

— О Боже! — всплеснув руками, вдруг воскликнула Меган. — Чарльз ранен, и помолвку придется отложить? — От страшной мысли девушку охватила слабость.

Откинув назад голову, Томас расхохотался настолько громко, что Меган показалось, будто стены библиотеки дрогнули.

— Если бы все было так просто, дорогая дочка. Но не бойся, твой драгоценный Чарльз цел и невредим.

Меган с облегчением вздохнула и уже более спокойно посмотрела на отца. Она была готова выслушать все, что он скажет, хотя бы ради того, чтобы взять над ним верх в этой игре, но вдруг от сильного напряжения почувствовала смертельную усталость.

Бэнбридж пригубил бренди и, поставив бокал на стол, продолжил:

— Увы, моя дорогая, я абсолютно уверен, что к полудню, когда все узнают о наших неприятностях, Чарльз передумает брать тебя в жены.

Меган больше не могла этого выносить и направилась к двери.

— Вы изъясняетесь загадками, — бросила она через плечо. — Придется мне поговорить с Чарльзом.

— Нет! Твой злополучный жених пока еще ничего не знает. Подойди и сядь рядом, а я расскажу тебе, что мне стало известно сегодня утром.

Меган неохотно вернулась к столу. Сердце говорило ей, что нужно бежать отсюда или на худой конец заткнуть уши, но… Но вместо этого она снова опустилась в кресло и приготовилась слушать отца. Лорд Томас вновь наполнил бокал. Он был не только в самом отвратительном настроении, в котором Меган когда-либо его видела, он к тому же еще очень много пил, и она боялась не справиться с ним, если он опьянеет.

— Ты помнишь Дерека Чандлера?

— Элизабет часто говорила о нем. — Меган вспомнила это имя. — Он ее сын.

— Он ее ублюдок! — яростно прошипел лорд Томас.

При этом замечании Меган нахмурилась.

— Я была еще очень маленькой, когда вы взяли в жены Элизабет Чандлер, но я помню, что у нее был сын по имени Дерек. Он чем-то огорчил вас, отец?

— Вот именно.

— Чем именно?

— Он едет сюда.

Вновь устроившись в кресле, Бэнбридж устало опустил голову на руки.

— Зачем я женился на этой проклятой женщине? — обращаясь больше к самому себе, чем к Меган, пробормотал он.

— Разве вы не любили ее?

— Нет! — раздраженно воскликнул Бэнбридж. — Я не любил никого, кроме твоей матери!

Меган знала это слишком хорошо. Она плохо помнила свою мать. Когда та умерла, ей было всего три года. В памяти сохранился образ золотоволосой женщины с тихим голосом и нежной улыбкой, которая всегда была рядом, утешала Меган, если та падала, и баюкала на ночь, напевая колыбельную, пока сон не уносил девочку на своих крыльях.

О смерти матери Меган ровным счетом ничего не было известно. Но она до мельчайших подробностей помнила ту страшную ночь, после которой не стало Кэтти… Меган закрыла глаза.

И вот ей снова три года; она бегает по детской в своей розовой льняной ночной рубашке.

— Ненавижу розовый цвет! — кричит она Милли.

— Нет, Мисси, ты слишком мала, чтобы ненавидеть. — Милли ласково треплет ее по щеке.

— Но я ненавижу. Я хочу быть мальчиком.

Тогда мне не нужно будет надевать все эти глупые платья, тогда я смогу ездить верхом и пачкаться в грязи, мальчикам можно делать такие вещи. Папа тоже этого хочет. Сколько раз я слышала, как он говорит: «Я хотел бы, чтобы Меган была мальчиком».

Милли пристально смотрит на девочку.

— Пошли, детка. Пора ложиться спать.

Меган помнила, как в одну из грозовых ночей ее грубо разбудили. Открыв сонные глаза, она почувствовала на себе свирепый, холодный взгляд.

— Папа? — Девочка попыталась сесть в огромной кровати.

— Идем со мной, — приказал он.

Она послушно пошла за ним по темному коридору в спальню матери. Уже несколько дней Меган не позволяли видеть мать, объясняя тем, что она очень слаба, и девочка была удивлена, что отец среди ночи ведет ее к ней. Войдя в комнату, Меган, проскользнув мимо отца, подбежала к кровати матери. Темноту прорезали вспышки молний; во время одной из вспышек, осветивших спальню, Меган внезапно поняла — произошло что-то ужасное. Кэтрин Бэнбридж болела уже давно, и Меган привыкла к бледности ее кожи, но никогда еще она не видела такого мелового оттенка.

— Мама. — Девочка осторожно прикоснулась к руке, которая так часто ласкала ее, но, ощутив ледяной холод, мгновенно отскочила. — Что с моей мамой? — закричала она.

— Что с твоей мамой? — грубо передразнил ее Томас. Он схватил Меган своими сильными руками за плечи. — Я скажу тебе, что с ней. Она мертва!

— Нет! — закричала Меган, и слезы потекли по ее щекам. — Она не может умереть!

— Может, и она умерла. Моя красавица Кэтти. — Внезапно девочка увидела, что отец тоже плачет. — Это все из-за тебя! — в отчаянии схватившись за голову, воскликнул он. — Она так и не оправилась после твоего проклятого рождения. Если бы вместо тебя родился сын, о котором я так мечтал, мне было бы легче вынести все это.