Волна открытий - [35]

Илья поступал так всегда, с тех пор как Остафьев в первый раз свернул неперспективный проект. Как Илья тогда разорялся, как орал, доказывая, какой вклад в науку о питании он сделал и как полезно его изобретение людям! Все было без толку. Антон молча выслушал его и безапелляционно заявил:

«Это пустоцвет, Илья. Как ты не видишь? Из этого цветка не получится плода, тут нечем будет поживиться».

Практицизм Остафьева иногда доводил Илью до бешенства. Он сказал тогда, что опубликует результаты исследования в открытом доступе и что за право купить эту идею выстроится очередь. К тому времени он имел уже громкое имя в научной среде, и за его работами следили очень многие. Но, как и предрекал Антон, идея оказалась бесперспективной. Она не принесла никаких научных или коммерческих результатов.

Антон обладал феноменальной интуицией, каким-то непостижимым образом ему удавалось отделять зерна от плевел и помогать Илье, не теряя времени на пустые идеи, концентрироваться только на действительно важном. Все это верно, Непомнящий прекрасно это понимал. Но как же тяжело отказываться от собственных замыслов и закрывать проекты! Как невыносимо бросать их на полпути, не доведя до конца.

И вот сейчас этот незнакомый мужик обещал Илье то, от чего дрогнуло бы сердце любого творца: воплощать в жизнь все его разработки, которые он сам сочтет значимыми. Это было в высшей степени заманчиво!

На мгновение Илья представил себя в новой лаборатории. Вокруг – кристальная, сияющая чистота и какой-то неживой порядок. Девушки-ассистентки, почему-то японки, приветствуют его традиционным поклоном, сложив ладошки у груди. На экране монитора появляется лицо, которое подобострастно испрашивает разрешения посетить его в лаборатории. Илья соизволяет. Через мгновение двери бесшумно раздвигаются, и на пороге появляется некто, в ком он узнает Романа. Тот кланяется ему, как ассистентки, и…

Поймав себя на этой мысли, Непомнящий прогнал прочь дикое видение и подумал о другом. Из всего сказанного его собеседником напрашивался один неприятный вывод. Похоже, Остафьев был прав, и у Романа действительно имелся свой «засланный казачок», неплохо владевший информацией о деталях взаимоотношений лаборатории и руководства «Бионик Фуд». Его собеседник был осведомлен, что не все разработки внедряются в производство и каждый замороженный проект, несмотря на осознание правоты Остафьева, Илья старается отстоять с упрямством осла. Зная это, Роман без обиняков надавил на самое проблемное место в их дружбе с Антоном. Он очень прозрачно намекал, что дружба дружбой, но мудрость классиков не устаревает. «Платон мне друг, но истина дороже». В том смысле, что отношения у них с Остафьевым, конечно, давние и очень близкие, но если это мешает Илье заниматься наукой – большой, настоящей, чистой наукой, – то кое-что можно и исправить.

Непомнящий нахмурил брови и задумался. Вернее, сделал вид, что задумался, потому что думать тут было не о чем. Илья хорошо понимал, что на чудо ему рассчитывать не приходится. Вряд ли его нового знакомого интересовали разработки Ильи вообще. Ему нужно было только последнее открытие Непомнящего, хоть он и не сказал пока об этом ни слова. После того как все материалы вывезли из страны, получить формулу можно было только вместе с головой ее автора.

«Но нет, не на того напал», – решил про себя ученый. Бросать «Бионик» ради проходимца, который обещал ему мифические золотые горы, он не станет. Антон – его лучший друг. Настоящий друг, который не раз его выручал и ради которого Илья тоже был готов на очень многое. Наверное, даже на все.

Решение он принял, и теперь осталось только выбраться из чертовой машины целым и невредимым, прихватив с собой как можно больше информации об этом «благодетеле». Возможно, это помогло бы Бойко с Антоном найти Романа и понять, что за фрукт наезжает на компанию.

Илья попытался сделать приветливое лицо, но тут же поморщился. Страшно хотелось есть. Ему казалось, что на месте желудка скоро будет зиять огромная дыра, он поедал сам себя изнутри. Непомнящий с удовольствием послал бы этого кренделя сразу, но приходилось держать лицо.

– Я должен подумать, – ответил ученый. – Видите ли, вчера я провел довольно… веселый вечер, сегодня еще не завтракал и плохо соображаю. А тут вы с вашим заманчивым предложением. Такие решения быстро не принимаются, тем более в такой, – Илья критично обвел взглядом салон машины, – неподходящей обстановке. Мне нужно обдумать все, что вы сказали, после чего я буду готов продолжить разговор. Как мне вас найти?

– Я свяжусь с вами сам. Дня вам для этого хватит?

«Ого, да мужик торопится», – усмехнулся про себя Непомнящий. Хотя его можно было понять. Уже полгода он гонялся за формулой, а это кому угодно способно надоесть.

Ни телефона, ни адреса, которые помогли бы Остафьеву найти ушлого Романа, Илья не получил, но не особенно огорчился. На роль шпиона в стане врага он явно не годился. Он только хотел, чтобы эта неприятная встреча как можно скорее закончилась и он смог бы наконец-то позавтракать. А уж Антон и его безопасники сами как-нибудь разберутся. Им это привычней.