Волки в городе - [3]
Кое-как он добрел до того места, где недавно прогремел взрыв. Там уже вовсю крутились менты, с которым довольно дружелюбно общался Лычкарев. Недалеко от пикапа лежало накрытое белой простыней тело.
Заметив подполковника, Лычкарев бросился ему навстречу.
- Борис Владимирович! Лес уже прочесывает милиция!
- Пусть твоя милиция себе одно место прочесывает, - скривился в болезненной ухмылке Днёв. - Он ушел. Пусть сворачиваются. Что с этим? - Офицер кивнул в сторону трупа, тотчас пожалев о движении головой.
- Да там... - Лычкарев словно засмущался.
- Что?
- Да пацан там, лет шестнадцать от силы...
Подполковник подошел к убитому, откинул простынь и долго еще стоял, глядя в остекленевшие глаза парня, устремленные в пустоту июньского неба.
***
- С пацанами не справился....
Генерал Збруев с мрачным лицом сидел за своим столом и сверлил взглядом Днёва. Аудиенция у начальства продолжалась уже пятнадцать минут и за все это время подполковник не проронил ни слова. Говорил Збруев. Говорил много и яростно. С первых минут пребывания Днёва в кабинете ему стало ясно, что разговор предстоит тяжелый. Сам себя он готовил к самому худшему. Вплоть до суда. И пока его мрачные ожидания оправдывались полностью.
- Ты, Днёв, совершил ошибку. Очень серьезную ошибку, - наставлял генерал. - Такие ошибки партия не прощает. Ты сам это должен понимать не хуже меня. И мало того, что сам влип по самые гланды, так еще и Лычкарева за собой потянул.
Днёв вздрогнул. О Сашке он как-то и не подумал - все больше винил за провал себя. А оказывается...
- Да он-то тут при чем? - Голос у подполковника сорвался от длительного молчания и он дал петуха. - Лычкарев все сделал как надо. Вел пикап до конца. Дальше только моя вина.
- Тоже мне герой нашелся. - Збруев выбил тыльной стороной ладони из пачки сигарету и закурил. - Лычкарева сейчас обрабатывают так, что тебе и в страшном сне не приснится. Сам же знаешь, какая ситуация: в партии кругом враги, в органах тоже. Ты вот мне тут лепишь черт знает что, а я тебе верить должен. А на каком основании, Боря? На каком? На том, что я знаю тебя чуть ли не с пеленок? И что? Ну, знаю. А вдруг ты предатель? Вдруг ты в сговоре с этими?...
- Да с кем ' с этими'-то, Павел Семенович? - Днёв попытался перевести разговор в более конструктивное русло. - Мы ведь даже не знаем кто они!
- Не знаем? - Лицо генерала налилось кровью. - Не знаем, говоришь? А то, что они делают уже месяц как мы знаем? Нет, ты скажи мне, Днёв, знаем мы этот или нет?
- Знаем, - мрачно ответил подполковник.
Да, это он знал. И все знали. Примерно месяц назад произошел первый акт насилия (именно так это проходило по официальным документам МНБ) против государства и лично Вождя...
Случилось все в самом начале июля. Лето обещало быть жарким. Май обласкал москвичей так, что было настоящим предательством с его стороны не передать эстафетную палочку хорошей погоды июню. Именно так и говорили дикторы Главного канала национал-коммунистического народного телевидения в те дни. Именно этими словами. И июнь не подвел - двадцать пять градусов с прохладным ветерком...
Акт насилия случился ночью. В ночь с четвертого на пятое июня. Подонки взорвали памятник Вождя в одном из окраинных районов города. Случилось все настолько внезапно и неожиданно, что соответствующие органы и, в первую очередь, Министерство национальной безопасности, просто не успели отреагировать. Такого не случалось на протяжении всех пятнадцати лет после Великой коммунистической революции две тысячи двадцать второго года. Это было в определенной мере немыслимо. На такое преступление могли пойти только безумцы, учитывая, что за год до этого был принят закон номер три тысячи пятьсот шесть, в котором черным по белому было записано, что за осквернение образа Вождя (словесно или в какой-либо иной форме) следует смертная казнь без суда и следствия. И вот такое...
Рано утром пятого числа было собрано экстренное заседание коллегии Министерства. Днёв, как советник генерала Збруева, присутствовал на нем и слышал каждое слово. Не только слушал, но и записывал. На коллегии был сам Руководитель МНБ. Он первым взял слово:
- Товарищи, - голос Его звучал уверено и напористо. - Случилось экстраординарное событие. Мы столкнулись с необъяснимым. В нашем обществе, где созданы все условия для жизни нормальных людей, нашлись вандалы, которые подняли руку на самое святое, что у нас есть. Подняли ее ночью, когда все спали, и никто не мог остановить подлецов. Товарищи, я только что был у Вождя Нации. Мне, а, значит, и всем нам, вам, дано поручение: найти и обезвредить. Найти и придать суду. Найти и покарать. И мы найдем.
Сам говорил еще много и долго. Угрожал, убеждал, призывал. Но всем и без этих слов было ясно, что случилось чп. Днёв на том совещании сидел как на иголках, так как знал, что главная нагрузка в решении данного вопроса ляжет именно на из Управление - Управление по сохранению стабильности конституционного строя.
После коллегии Збруев, как начальник Управления, созвал руководящий работников и поставил задачи. Основная из низ была выдвинута перед отделом Днёва. Потому что отдел такой - Отдел по борьбе с контрреволюционным влиянием.
Остросюжетная история о любви и дружбе, о верности и предательстве, и о том, что никогда не знаешь, что может случится в одно осеннее утро… Мужчина в интерьере с любовницами и собакой.
Молодой популярный писатель Олег Вязенский, получив заказ на очередной роман, находится в творческом кризисе. Но случайно взятая у метро брошюра наталкивает на идею нового произведения. К тому же, весьма интересную историю он слышит и от своего деда, что окончательно формирует замысел романа. Олег приступает к работе. Но неожиданно для себя начинает понимать, что грань между вымыслом и реальностью день за днем становится все тоньше, а описываемые им события – все реальнее… А. Шаффер.
Мне хотелось показать 90-е глазами человека, чье становление пришлось именно на те годы и кому сейчас под тридцать. Журналист Илья Далекий, сам того не ведая, попадает в самое пекло борьбы двух олигархов, в ходе которой ему предстоит сделать ни один нелегкий выбор, цена каждому из которых -жизнь. Enjoy:) Антон Шаффер.
Ему немного за двадцать. Его зовут Артем Крылов или просто Арт. Одно сентябрьское утро полностью изменяет всю его жизнь, разрушая привычные представления об этом мире и открывая мир другой, такой похожий, и такой не похожий на наш… Волей случая герой из осенней Москвы 2009 года попадает в… осеннюю Москву 2009 года, но в параллельной реальности, изуродованной ядерной войной, случившейся за двадцать пять лет до этого.
Школа. Здесь на каждом уроке и перемене идет необъявленная война. Война между учителями и учениками. Между лидерами и слабаками. Между стукачами и людьми.Одиночество и страх. Конфликты и слезы. Деньги. Ложь. Наркотики. Секс. Предательства.Здесь все как у взрослых. Здесь все гораздо ярче и сильнее, чем у взрослых.Здесь нет полутонов. Здесь любят и ненавидят по максимуму.Здесь каждый звонок звонит по тебе. Здесь важно только одно — пережить очередной учебный день и остаться самим собой.
Антон Первушин родился 27 мая 1970 года в городе Иванове. Среднюю школу закончил в 1987 году в Мурманске. В 1988 году поступил на кафедру турбиностроения энергомашиностроительного факультета Ленинградского политехнического института. Фантастикой занимается с 1986 года. Стал победителем викторины «Фантастика под микроскопом» журнала «Уральский следопыт». Дебютировал рассказом «Иванушка и автомат» (журнал «Измерение–Ф». 1990. №2). В настоящий момент профессиональный литератор. Автор научно–фантастических и приключенческих романов, а также публицистических книг, посвященных истории космонавтики и истории оккультизма.
В 2008 году антология «Герои. Другая реальность» была признана лучшим тематическим сборником по версии журнала «Мир фантастики». История продолжается: ведущие писатели России и зарубежья развивают тему на страницах новой книги. Генри Лайон Олди и Андрей Кивинов, Вячеслав Рыбаков и Далия Трускиновская, Виктор Точинов и Лев Гурский – эти имена давно знакомы и заслуженно любимы поклонниками фантастического и детективного жанров. Писатели предлагают свои версии развития событий, знакомых нам по произведениям Толкина и Стругацких, Олеши и Чехова, Конан Дойла и Свифта.
В 1990-х годах под редакцией Майка Резника вышла интересная серия книг по альтернативной истории — из разряда fiction — Alternate… Alternate Presidents, Alternate Kennedys, Alternate Warriors, Alternate Tyrants и Alternate OutlawsНо самая интересная на мой взгляд — это антология Alternate Outlaws (Удачное название подобрать сложно… «Невероятные преступники» разве что, хотя outlaw — это не только «преступник», в смысле, зэчара конкретный, это «лицо вне закона»). Вот там фантазия авторов развернулась по принципу «гуляй, не хочу».
В стремлении обрести безраздельную власть все средства хороши — будь то сговор с дьяволом или обряды черной магии, подлое убийство или кровавое жертвоприношение. И не важно, Старый это Свет или Новый, мир реальный или параллельный, доступ в который открывается лишь избранным…Обладатель Священного Грааля станет правителем мира. Дабы завладеть заветной Чашей маркиз де Сад — теперь герцог Шарантон, — волей Наполеона назначенный губернатором Луизианы, не гнушается ничем…
Ох нелегкая это работа – быть сотрудником Института Экспериментальной Истории, шататься по параллельным реальностям и восстанавливать нарушенную историческую справедливость! Ох и веселое это времечко – XIII век! И задание-то у Вальдара и Лиса на сей раз – проще некуда. Всего-то и надо – поехать в Новгород, поприсутствовать на совете славных витязей земли Русской – и вернуться с отчетом в родной Институт. Да вот только, чтобы вернуться домой, надо сначала… Короче – совершить невозможное. Но – нет слова «невозможно», когда речь идет о Вальдаре Камдиле и Лисе.
На дворе – 1996 год. Пятьдесят пять лет назад завершилась победой Германии вторая мировая война, мир разделен между четырьмя империями: США, Германией, СССР и Ниппонией. В западном полушарии наконец-то восторжествовала доктрина Монро – Америка принадлежит американцам. В Германии правят уже четвертый фюрер немецкого народа – тот самый Курт Вальдхайм, который в нашем мире в 1971–1981 гг. был генеральным секретарем ООН. Советский Союз возглавляет человек, погибший грудным младенцем в первый день своей жизни, совпавшим с первым днем Великой Отечественной войны.