Волк в ее голове. Книга I - [8]
Я до боли вжимаю переключатель в корпус ручки и напрягаю слух.
– …пять, несмотря на бесстыдное опоздание и на то, что буква «В» пишется в другую сторону. Печаль Ван Гога не будет длиться вечно.
– Ну конечно! – шёпотом возмущается кто-то.
Я нервно усмехаюсь, бросаю ручку, хватаю наш «кветиапин» и понимаю, что действительно отразил «В» в невидимом зеркале.
Честное слово, это от недосыпа.
Валентин театрально поднимает кулак в мою честь.
– Мужик-опоздун. Вылечит всех, даже если его об этом не просят.
Олеся и ещё тройка девушек поворачиваются в мою сторону. В штанах тут же деревенеет, прыщи на лице чешутся, и тело делается чужим, корявым. Мне и эта пятёрка кажется чужой. Будто не я занимался, не я читал, не я смотрел видеолекции, подкинутые Вероникой Игоревной, – а подействовал ритуал Дианы. Ум понимает, что это невозможно, что магии не существует, но некий червячок сомнений вновь обвивает моё ухо и шепчет тихо-тихо:
– Ты не заслужил. Не заслужил. Не заслужил.
Почему он не заткнётся?
Почему?
Насчёт опозданий. Э-э-э… да.
Во-первых, Северо-Стрелец запихнули так близко к полярному кругу, что будильник звонит если не в темноте, то в сумерках. Во-вторых, мы живём в типичном российском постапокалипсисе: электричества нет каждые четыре месяца, а отопительная система ломается с первыми же заморозками. Вылезать из-под одеяла не хочется вдвойне. Поэтому я на ощупь нахожу сотовый, нажимаю «отложить» и тут же засыпаю, хотя в сотовом будильники у меня идут через пять минут.
7:25
Будильник, каждый…
7:30
Будильник, каждый…
7:35
Будильник, каждый…
7:40
Будильник, каждый…
7:45
Будильник, каждый…
7:50
Будильник, каждый…
7:55
Будильник, каждый…
8:00
Будильник, каждый…
Если откладываешь один будильник, а потом другой и третий, то они копятся, как снежный вал, и ВЕРЕЩАТ. В критический момент нейрончики догадываются, что проще встать, чем заткнуть этот пиликающий оркестр, и вываливают ноги на пол. Голова не поднимается, глаза не открываются, и пальцы до синяков оббивают углы. Холод собачий. Батареи еле греют, ибо снова прорвало теплотрассу. Зубы ломит от студёной воды, одежда чуть не в инее. В холодильнике мышь повесилась, и тараканы тоже повесились, потому что батя в командировке, а вечером лень обуяла идти в магаз. И вот голодный, сонный, окоченелый ты плетёшься в гимназию.
А я же не ботан и не бегу на учёбу сломя голову. Зимой мне нравится трескать лёд в лужах, весной – давить шишки на набережной (они так кла-ас-сно хрустят), и в любое время года – гладить собак, которые встречаются по пути.
Ну, вы поняли: Артур Александрович – хронический опоздун.
Сегодня объединились три факта: будило не зазвонило, зубная паста не выдавливалась, а мужик у гимназии принёс документы Веронике Игоревне и встретил такое яростное сопротивление охраны, что я вызвался помочь.
К чему я это. Сегодня хотя бы нашёлся весомый повод.
Вероника Игоревна танком идёт по оценкам: налево и направо летят параши, пятёры, трюнделя. Четвёрки отсутствуют, и это настораживает. Не хотелось бы, чтобы у Вероники Игоревны снова начались проблемы. У неё получаются действительно интересные уроки, когда она пребывает в хорошем настроении и не устраивает на занятиях «Донбас».
– Всё? – с издёвкой говорит Вероника Игоревна. – Никого не забыла? Два десятка двоек, восемь троек, четыре пятёрки – вот ЭТО реальная оценка ваших знаний. Кто-то хочет поспорить? Может, кто-то считает, что заслужил… четвёрку?
Класс угрюмо молчит в ответ. Нет, иногда Вероника Игоревна четвёрки ставит, но так неохотно, что ей об этом напомнили. Впрочем, цифра на окне вряд ли изменит ситуацию к лучшему.
– Вероника Игоревна! – сердито отвечает Олеся. – Да не мы её нари…
Раздаётся звонок. Вероника Игоревна слабо машет рукой, чтобы мы расходились. Скребут о линолеум стулья, множатся голоса, взвизгивают молнии на рюкзаках.
– В столову? – спрашивает Валентин.
Я мотаю головой.
– Попозже догоню.
– Хочешь, пожду?
– Не-а.
– Прости?
Я закатываю глаза.
– Говорю, не надо! Купите мне две булы с сосисами.
– Сам как була с сосисой.
– Ха-ха. Какая оригинальная шутка.
– Шута, – Валентин лыбится, пока не замечает мой скепсис. – Дела необычайной важности?
– И чрезвычайной секретности. – Я достаю толстый, формата А4, пакет документов. Сверху чернеет адрес Вероники Игоревны, а пониже расположилось название фирмы «Башня» с соответствующим логотипом: средневековой дурындой из необработанных камней. – Какой-то мужик просил передать у гимназии.
– Сын мой, он там с семи утра стоял.
– И чё никто не помог ему? – хмурюсь я.
Валентин театрально задумывается.
– Не хотели, не видели смысла, наши родители учили нас не разговаривать с незнакомцами.
– Твой дедушка – особенно.
Валентин открывает рот, но понимает, что попал впросак. К нам подходят Олеся и Коваль. Олеся пробегает пухлыми пальчиками по руке Валентина и тянет его к выходу. Коваль вставляет наушники.
– Смотри-ка, подловил, – Валентин хмыкает. – Ладно, мне было откровенно влом. И мужичок мерзотный.
Коваль двигает тазом вперёд-назад, будто, кх-м, сношается с Олесей.
– Можно узнать, чем ты занимаешься? – со вздохом спрашивает она.
Коваль невозмутимо отвечает: «Трахаюс-с» – и продолжает двигать тазом.
В лакричных цилиндре и ботфортах, в мундирчике из бежевой глазури, опираясь на трость-зонтик в красно-белую спираль и накручивая пышные усы, ранним утром последнего зимнего месяца чихал за окном больницы святого Фомы не кто иной, как сам констебль Шнапс. Больше всего констебль ненавидел простуду и голубиные авиалинии…
1 место на "Презумпции виновности-2015". Шорт-Лист и список лучших работ "Настоящего детектива". Апокалиптический детектив. Основано на реальных событиях.
Вообразите город будущего, где весь глянец и лоск технологической цивилизации разъедается пламенем войны. Где самой дорогой вещью становится не новый телефон, а простой апельсин — как единственное средство от авитаминоза, от голода; как память о солнечном мире, которого больше нет.
Когда звездочки падают на землю и горько плачут о потерянном небе, к ним приходит маленький Сперо. Он собирает слезы звезд в колбочки и продает, как делает каждый уважающий себя житель Пятихолмья. Впрочем, скоро это изменится.
Пережив ночную стычку, Артур по крупицам находит шокирующие факты о пропавшей классной руководительнице, Веронике Игоревне. Новый классный руководитель подозревает, что Артур не заслужил таких высоких оценок, которые она ставила; само расследование приводит к новым ссорам с друзьями, а открывающееся прошлое Вероники Игоревны пугает все больше. К чему это приведет Артура? И как к его открытиям отнесутся остальные? Книга II завершена. Начало выкладки третьей, финальной книги, планируется летом 2021 в формате черновика. Содержит нецензурную брань.
Софья Ноготкофф была счастлива – ей предложили престижную должность куратора выставки великокняжеских драгоценностей в маленькой южноамериканской стране. С подготовкой торжественного мероприятия девушка справилась прекрасно, но все в одночасье рухнуло: музей ограбили. Теперь карьере Софьи конец! Могла ли она подумать, что потеряет не только должность, но и свободу, ведь обвинили в преступлении... куратора выставки! Скорым и неправым судом Софью приговорили к пожизненному заключению. Только в тюрьме девушка догадалась – она стала жертвой изощренной интриги, а настоящие преступники остались на свободе, наслаждаются жизнью и большими деньгами.
Осенью 2006 года вышла книга Сергея Ермакова "Час расплаты изменить нельзя". В оригинале роман назывался "Подмена", что по мнению автора более соответствовало содержанию.Скромная уборщица роддома тетя Маша только на первый взгляд проста. На самом деле она оказалась очень расчетливой и коварной особой. Взяла да и подменила своего новорожденного малыша на отпрыска из богатой семьи. Пусть, решила она, родное чадо растет счастливо и ни в чем не нуждается.Да только прогадала она. Ее пасынок стал преуспевающим бизнесменом, а настоящий, несмотря на богатых "родителей", угодил за решетку.
У Артура Конан Дойла порой трудно определить, где заканчивается детектив и начинается фантастика. Грань между историческим повествованием и, так сказать, "альтернативной историей" весьма условна. Внимание писателя к каждому из "затерянных миров" в высшей степени органично. Ранее не переводившиеся рассказы А.Конан Дойла, посвященные странному и невероятному, будто бы созданы хорошо знакомой нам рукой доктора Ватсона, вдруг решившего описать не очередное приключение Великого Сыщика, а путешествие в таинственный мир.
Расследование гибели владельца медиахолдинга Владимира Стаховского, которое его жена Кристина поручила журналистке Светлане Ухтоминой, добавило много черных красок старательно созданному образу честного бизнесмена и примерного семьянина. Оказалось, у Стаховского имеются любовница и незаконнорожденный сын, которым досталась немалая доля наследства, а в юности он был замешан в преступлении. Сына, которого Стаховский никогда не видел, ищет детективное агентство, а любовница погибает, не успев рассказать Светлане нечто важное.
Викторией владела одна мысль – отомстить писателю Дейлу Уайту. Этот лощеный американец украл сюжет бестселлера «Улыбка Джоконды» у ее отца! Девушка прилетела в Рим и даже пробралась в дом Уайта, но в последний момент растерялась и чуть не попалась полиции. Хорошо, что рядом вовремя оказался профессор Каррингтон, старый друг ее отца. Профессор с сыном тоже находятся в Риме не случайно, они пытаются раскрыть одну из главных тайн Ватикана – образцы Туринской плащаницы, главной христианской святыни, предоставленные для радиоуглеродного анализа, были поддельными! Но ради чего церковь пошла на такой чудовищный подлог?..
«Никлас Монсаррат родился в Ливерпуле в 1910 г. Окончил Тринити колледж Кембриджского университета. Его первая значительная книга «Это — школьный класс» вышла в 1939 г. Во время второй мировой войны служил в военно-морском флоте Великобритании. Морская служба послужила источником сюжетов многих из его последующих книг. В 1956 г. он возглавил информационный центр Великобритании в Йоханнесбурге, а потом в Оттаве. Наибольшей популярностью пользовалась его книга «Жестокое море», вышедшая в 1951 г., по которой был снят одноименный фильм.