Волхв - [38]

«Этот идиот, того и гляди, разобьет своим лбом плитку храма», – брезгливо подумал отец Федор и неторопливыми шагами направился к вошедшему.

«Интересно, сколько таких поклонов выдержит эта дурацкая голова», – прошептал внутри него насмешливый и злой голос, и он остановился, заботливо поправляя свечи.

Да, легко можно было провести такой опыт. Он знал этого человека, его истовое упрямство и богатырскую силу. Он помнил его еще великим воином и страшным врагом для Империи. Теперь этот человек бестолково тыкался лбом в каменный пол, крестился и снова, тараща глаза, отвешивал бесчеловечный поклон.

Отец Федор поборол в себе легкомысленное озорство и, подойдя к вошедшему, протянул пахнущую ладаном руку. Человек перестал отбивать поклоны и, по-собачьи преданно глядя в глаза священнику, облобызал протянутую руку. Это был Иосиф, так звали человека, который уже не помнил своего прежнего русского имени и послушно носил имя хазарина, убившего почти всех его детей. Отец Федор специально дал ему такое имя, чтобы ежедневные муки выжигали гордое сердце. Гордость – это грех, гордость – это достояние римлян, к которому никто не смеет прикасаться. Остальным надо страдать, бесконечно страдать. Ибо страдания очищают душу, очищают так, что не остается ничего, просто ничего, кроме слова Господа Бога.

– Я согрешил, я согрешил, – затараторил человек, припадая к руке священника.

– Успокойся, Иосиф, – рука, пахнущая ладаном, легла на голову человека. – Расскажи, как ты согрешил, и покайся.

– Прелюбодеянием согрешил! – выпалил человек и снова бухнулся лбом о камень.

– Прелюбодеянием? – Глаза священника сделались круглыми: «Неужели ему все еще мало страдания, так что он еще способен прелюбодействовать?»

– С кем же ты прелюбодействовал?

– С женой. С женой прелюбодействовал! – Человек задергался в истерике.

– Любовь к жене не есть прелюбодеяние, – к этим словам отец Федор добавил еще пару прописных библейских истин, устало подумав, что этот Иосиф изрядный идиот.

– Я ее так любил, так любил, что позабыл Иисуса Христа! – Человек припал к ногам священника, и плечи его содрогались. – Я совсем, совсем забыл Бога! Она была так прекрасна, что я забыл Бога! Я забыл Бога! Я любил ее больше Бога! Простите меня, отче!

– Она была прекрасна? – Отцу Федору стало интересно. – Ведь твоя жена стара и больна. Не так ли?

– Была стара и больна, – полными ужаса глазами человек смотрел на крест, висящий на шее попа. – Но волхв ее вылечил и омолодил. Я не виноват, отче! Она сама, без меня. Я не виноват, отче!

Отец Федор резко выдернул руку из подобострастных объятий, глаза его, казалось, испепеляли горящим внутри черным огнем.

– Грешник! – прохрипел он, лихорадочно думая, что же теперь делать.

Любовь к женщине и ее красота – опаснейшие для религии вещи. Вначале на час, потом на два, а там и вовсе на весь день человек будет любить совсем не то, что надо любить, и думать не о Боге, а совсем, совсем о другом. Надо заставить его действовать, пока он не задумался, пока не поколебался в вере. Немедленно, сейчас же!

– Грешник! – рука священника снова легла на голову человека. – И грех твой тяжек безмерно, ибо ты любил грешницу, предавшую истинную веру, веру в Иисуса Христа. А значит, ты и сам предал нашего Господа Бога, и тебя ждут страшные муки в аду, душа твоя будет вечно гореть в геенне огненной, и вечные страдания испепелят ее!

– Отче, отче! – в отчаянии завопил человек. – Ради Бога, простите меня, дайте мне искупить грех. Я сделаю все, я замолю, я искуплю. Спасите мою душу!

– Пожалуй, ты еще можешь искупить свой грех, – отец Федор остановился, чтобы перевести дух. – Еще можно спасти твою душу, но ты должен быть беспощаден не только к себе… но и к своим близким. Готов ли ты быть беспощадным? Готов ли ты принять испытание веры во имя Спасителя нашего? Готов ли ты очистить душу свою от скверны?

– Готов, готов, отче, все сделаю, как прикажете! – глаза человека лихорадочно сияли от дикой смеси счастья и ужаса.

– Вот и хорошо, тогда… – Священник на секунду задумался, понимая, что этот раб божий и впрямь готов сейчас сделать все, что ему прикажут. Даже убить жену. Эта женщина, получившая помощь волхва, наверняка растрезвонит всем про свое спасение, и тогда кто поверит византийскому лекарю, да и ему заодно тоже. Она очень, очень опасна, и ее, без сомнения, надо убить, и чем скорее, тем лучше, и лучше руками ее же мужа. Это было бы так красиво, в духе древних трагедий, и никаких проблем. Но это он прикажет потом, а сейчас… сейчас гораздо важнее другое.

– Тогда ты сейчас же найдешь воеводу и скажешь ему, что я просил его срочно собрать наших людей с оружием в доме Якова, – отец Федор мысленно представил себе это место и самого Якова.

Когда-то это был один из самых лучших ратников города, отчаянный рубака-воин и хитрый сотник, носивший гордое имя Ярополк. Когда всех крестили силой, этот Ярополк решил обмануть его, отца Федора, и креститься притворно, чтобы избегнуть опалы и тайно остаться при своей вере. Но отец Федор сразу раскусил его и в насмешку над его хитростью дал ему смешное еврейское имя Яков