Вольф Мессинг. Экстрасенс Сталина - [29]
Телеграмма, в которой И. Сталин благодарит В. Мессинга за покупку самолета для Красной армии
Мы не знаем, общался ли Мессинг когда-либо с мелким авантюристом и стукачом Абрамом Калинским. Для верности Шенфельд обвиняет его еще и в дружбе с «красным графом» Алексеем Игнатьевым, который, по мнению многих, был засекреченным агентом МГБ. Однако генерал Игнатьев был знаком чуть ли не со всей советской элитой, и вряд ли сексот его класса использовался для связи с таким малоценным информатором, как Мессинг. Конечно, умей Вольф Григорьевич в самом деле читать мысли, ему в агентурном плане цены бы не было, но ведь Шенфельд напрочь отказывает ему в этом таланте.
На самом деле об истории с передачей самолетов мы знаем прежде всего из двух документов. Один из них — телеграмма Сталина, отправленная, судя по бланку, во Владивосток, где в то время выступал телепат. Оригинал ее пропал вместе со всем архивом Мессинга, а фото приведено в книге Лунгиной, откуда ее и заимствовал Шенфельд — а не из ташкентской газеты «Правда Востока», где телеграмма никак не могла появиться. В ней сказано буквально следующее: «Товарищу Вольф Мессингу. Примите мой привет и благодарность Красной армии, товарищ Вольф Мессинг, за вашу заботу о воздушных силах Красной армии. Ваше желание будет исполнено. И. Сталин». К сожалению, дата на фотографии не видна. Неизвестно и то, о каком желании идет речь — может быть, о получении Мессингом советского гражданства? Хитрый телепат вполне мог сопроводить передачу денег этой верноподданнической просьбой — она давала шанс, что Сталин узнает о нем и запомнит. Так и случилось.
В статье историка Леонида Александровича Любимского, посвященной Мессингу и его самолетам, опубликовано фото истребителя Як-1Б с надписью на борту «От польского патриота проф. Вольф-Мессинга польскому летчику». На фоне самолета позируют летчики в польской военной форме; по словам автора, он взял снимок из неназванной книги об истории польских авиасоединений в СССР, где говорилось, что самолет «был подарен истребительному авиаполку «Варшава» в мае 1944 года». Б. Соколов предполагает, что самолет мог предназначаться польской армии Владислава Андерса, которая начала формироваться из польских военнопленных в августе 1941 года, но уже в августе 1942-го она ушла в Иран, не желая воевать в составе Красной армии, а самолет Як-1Б начал производиться только в сентябре того же года. К тому же в армии Андерса изначально не было авиации. Скорее всего, самолет Мессинга все же был предназначен просоветским польским частям, сформированным в 1943 году.
Леонид Любимский встретился с Мессингом в 1973 году, когда тот гастролировал во Львове, и даже принял участие в его выступлении: «Вскоре Мессинг сошел в проход между рядами, остановился у кресла, где я сидел, и, кивнув мне (очевидно, каким-то образом вычислив из трехсот-четырехсот зрителей человека, беседовавшего о нем с директором филармонии), попросил дать что-либо. Я подал авторучку. Он ощупал ее своими тонкими пальцами, воскликнул: «О, подарок!» — и, предложив зрителям упрятать ее где вздумается, передал кому-то. После нескольких очередных номеров он прошел, напряженно вглядываясь, по залу, вывел на сцену дородную даму, попросил открыть сумочку и возвратить мне ручку.
Поговорить с маэстро после выступления не удалось: артистическая комната и подходы к ней были до предела заполнены жаждущими личного общения с магом. Протиснувшись все же поближе, он, заметив меня, дал знать, что на следующий день ждет меня в «Жорже» (так до освобождения Львова в июле 1944 г. называлась лучшая в городе гостиница «Интурист»). Прибыл в назначенное время. В просторном номере были Мессинг и приветливая его помощница Валентина Иосифовна Ивановская. Представился и сразу же показал фотографию. Рассматривая снимок, Вольф Григорьевич быстро ходил по комнате (позднее я отметил, что при малейшем волнении бьющая ключом внутренняя энергия мгновенно поднимала его со стула) и скороговоркой рассказывал: «Средства в фонд обороны я начал передавать в 42-м. Деньги у меня во время войны имелись: на концертах в Сибири, на Урале, Дальнем Востоке, да и везде, где выступал, залы были переполнены. Я просил использовать их для постройки самолетов. Сталин лично присылал мне благодарственные телеграммы».
На секунду-две задумался, затем забросал меня вопросами: «Почему вас заинтересовала эта тема? Как попала к вам книга? Кто эти летчики, что на снимке? Как сложилась их судьба? Живы ли они? Что стало с моим самолетом?» Тогда я был в состоянии определенно ответить лишь на два первых вопроса. Едва начал рассказывать, как Мессинг опередил меня: «Понятно, вы собираете материал для диссертации. А о судьбе самолетов и летчиков вы не знаете». Он произнес эти слова твердо, как бы поставил точку. И снова с неподдельным интересом всмотрелся в мои глаза: «А сможете ли вы узнать: участвовал ли мой самолет в боях? Живы ли эти юноши? Кто они, откуда? Как оказались в польском полку?» Затем неожиданно для меня, как бы между прочим, сказал: «И не волнуйтесь, диссертацию вы вскоре защитите»».
