Волчья сотня - [6]

Одинцов обернулся. Позади него, прислонившись к крыльцу избы, стоял Крушила с опущенным к земле окровавленным мечом.

– Подсчитать потери, – распорядился Серега.

– Будет сделано, – тут же подобрался Крушила и засуетился, подзывая к себе всех стоящих на ногах волчьих солдат.

Потери были невелики. Трое мертвецов на два десятка, да пятеро раненых разной степени тяжести. У одного была сломана рука в районе кисти. Боркич в горячке схватки постарался. Вражеская сторона полегла полностью, за исключением двух бойцов, которых удалось взять в плен живыми. Один из них оказался командиром отряда.

Молодцы, ребята, выполнили его приказ. Ради этого один из волков расстался с жизнью. Но зато теперь узнаем, что боркичи забыли в этих краях, да еще с таким козырем в рукаве.

– Командир, мы нашли магика! – показался на крыльце одной из изб Черноус.

Глава 2 Дознание

Он лежал на полу, прикрытый черным с золотым шитьем плащом, так что сразу было неясно, то ли человек лежит, то ли на мешок с мукой плащ набросили. Солдаты Черноуса в нерешительности топтались возле тела, боясь к нему приблизиться. Вдруг все-таки магик живой, залег в засаду и выжидает благоприятного момента для колдовства. Первым угодить под его волшбу никому не хотелось.

Серега бросил беглый взгляд на тело, перевел его на солдат и усмехнулся в усы. Ну надо же какие доблестные вояки. Еще минуту назад рубились с врагом, забыв обо всем, а теперь стоят, поджав хвост, и ждут неприятностей то ли от мертвеца, то ли от куля с мукой.

Одинцов приблизился к телу, опустился на одно колено и решительно откинул плащ в сторону. Перед ним лежал мужчина лет сорока, неестественно бледный с обритой наголо и покрытой вязью татуировок головой. Остекленевшие черные глаза неподвижно смотрели в потолок. Серега попытался нащупать пульс у него на горле, но он не прощупывался. Мертвее не бывает.

– Готов, – произнес он, поднимаясь с колен. – Кто его так?

– Когда мы вошли в дом, он уже был того… – нерешительно, оглядываясь на командира, произнес один из бойцов.

– Лежал вот так под плащом и не подавал признаков жизни, – закончил за солдата мысль Черноус.

– Плохо. Очень плохо. Мне он нужен был живым, – задумчиво произнес Одинцов, тряхнул головой и решительно приказал: – Труп забираем с собой. У нас в сотне есть лекарь, надо бы осмотреть тело.

– Командир, а что лекарь может. Травки там, муравки. Настои разные. Это завсегда пожалуйста. Но труп осматривать, это как-то… богомерзко… – произнес Черноус, скривившись в презрении.

– Для дела нет ничего богомерзкого. Выполняйте мой приказ.

Черноус кивнул. Солдаты бросились к магику, сняли с него плащ, расстелили на полу, переложили на плащ тело, подняли импровизированные носилки и вынесли из избы.

– Нам нужно разговорить командира отряда. Что они тут забыли. Плохо, что магик мертв. Мы должны выяснить, почему он умер, – медленно, словно принимая какое-то решение, произнес Сергей.

– Как ты собираешься это выяснить? – спросил Черноус.

– Хочу разговорить мертвеца.

Десятник присвистнул от удивления. Такого заявления он не ожидал услышать. Нерешительно переступил с ноги на ногу, не ведая, что ему делать дальше. Одинцов заметил его колебания.

– Пленников допрашивать здесь будем. Кажется, Крушила у нас умеет развязывать языки. Позови его ко мне. Также найдите бортника и кузнеца. Если они еще живы, я хочу с ними поговорить.

Черноус кивнул и вышел за порог, оставив Одинцова в одиночестве.

Серега взял табурет, поставил его рядом с большим обеденным столом, снял с головы шлем, а с плеч плащ, отцепил от пояса меч и сложил все на стол. После чего опустился на табурет.

«Сейчас бы кружечку забористого пива», – подумал он.

И зачем так рано отпустил Черноуса. Надо было его попросить привести бортника вместе с медовухой. Азарт штурма деревни улетучивался, наваливалась привычная скука. Кружечка ароматного меда сейчас бы не помешала.

На крыльце послышались глухие шаги и в избу вошел Крушила в сопровождении медовода Никодима и кузнеца Микулы. Они выглядели смущенными и растерянными, старательно отводили взгляд. С чего бы это? Не далее как неделю назад они привечали Волчью сотню и вели себя очень смело и открыто. Что изменилось с тех пор?

Серега увидел, что Никодим держит в руках глиняный кувшин с медовухой. Кажется, будет и на их улице сегодня праздник.

– Крушила, будь добр, найди нам посуду, – попросил Серега.

Через минуту перед ним на столе появились три глиняные кружки.

– Разливай, Никодим, чего замер, словно истукан. Али гостям не рады? – хитро прищурившись, произнес Серега.

– Да как же не рады, батюшка спаситель. Мы завсегда вам рады. Вы же нас от верной смерти спасли. Когда могли убить, не задумываясь. А тут жизнь даровали да имущество наше трогать не стали. Помнится, годов так десять назад, когда ваш князь и наш вздумали силенками померяться, нам деревню пришлось заново отстраивать, – засуетился Никодим, наполняя кружки медом.

Сесть им Серега не предложил. Во-первых, легкий дискомфорт при общении заставит их нервничать. Не забудут, что они на допросе, пускай и с кружкой меда в руке. Во-вторых, лишних скамей и табуреток в доме не наблюдалось. Видно, на дрова для печки пошли.