Волчий след - [2]
- Макс, - наконец осмелилась спросить она. - Они могут арестовать нас?
- Черта с два, - пробурчал Макс. - Это будет полнейшим нарушением демократии Федеративной Республики Германии. Успокойся, детка. Дай мне сигарету.
Адель наклонилась, подавая ему дымящуюся сигарету. Макс сжал зубами сигарету и уткнул ее в шею женщины. Адель дернулась в сторону, на глазах ее блеснули слезы.
- Что, больно? - прищурясь, спросил Макс.- А мне разве не было больно, когда вы, как вонючие крысы, бежали из лагеря?.. Помнишь?
Я тоже помню! Я был не только очевидцем, но и участником тех событий, о которых хочу рассказать. В эти дни, когда в Западной Германии вновь подняли головы недобитые гитлеровцы, когда опять начали они бряцать оружием, мне особенно ярко вспоминаются картины прошлого, и все пережитое встает перед глазами во всех подробностях.
Концлагерь… Узкая, темная, как труба, комната мастерской бытового обслуживания, вся завалена рамами и колесами от старых велосипедов, патефонами, электроплитками, кусками жести, мотками проволоки, фанерой и прочим хламом. На стене - часы. Бесшумно и медленно качается маятник. На столе - радиоприемник. Около него - седенький, щуплый австриец Лемке и русский майор Новодаров. Они напряженно к чему-то прислушиваются. Одежда на них полосатая, с черными номерами и знаками. Головы от лба до затылка прострижены дорожкой.
Лемке смотрит на часы. Стрелки показывают ровно девять.
Мусс опять запаздывает. Это хорошо. Как пала Вена, он ходит, словно пришибленный…
- Да и все они, как волки… Думают об одном: как бы унести ноги, - говорит Новодаров.
С улицы в открытую форточку голос скрипки неожиданно доносит вальс Штрауса «Над прекрасным голубым Дунаем».
Лицо Лемке оживляется:
- Адам подает сигнал!..
Новодаров прикрывает форточку. Лемке осторожно включает радиоприемник, насмешливо качает головой:
- На двенадцатом году каторги я впервые «удостоен такой высокой чести» - ремонтировать приемник самому коменданту герру штурмбанфюреру Штофхену…
- Стоп! Москва… - Новодаров припадает к динамику. Он медленно поворачивает регулятор, и комнату наполняет уже другая музыка.
С шумом падает в углу лист фанеры. Новодаров и Лемке резко оборачиваются. С пистолетом стоит эсэсовец Мусс:
- Руки вверх!
Первым идет к двери щуплый Лемке. За ним - Новодаров. Он ни голову выше старика. Мусс рывком выключает приемник. На какое-то мгновение дуло парабеллума оказывается у виска Новодарова. Майор тяжело дышит, косит глазом на руку эсэсовца. Вдруг сильно бьет по этой руке. С тяжелым стуком ударяется о каменный пол мастерской массивный пистолет… Мусс и Новодаров, оба рослые, сильные, сцепившись, не выпускают друг друга. Лемке все еще стоит с поднятыми руками у двери. Мусс ловким приемом швыряет Новодарова в угол и тотчас кидается к пистолету. Новодаров с трудом успевает ухватить эсэсовца за начищенный до блеска сапог. Мусс плашмя растягивается на бутовом полу… Лемке, опустив руки, потянулся к парабеллуму. Мусс ногой бьет старика а живот и, откинув полу френча, выхватывает узкую, с чуть загнутым концом, как щучий нос, финку. Но - поздно. Новодаров успевает раньше: тяжелой рукояткой с маху оглушает эсэсовца…
На полу с проломленным виском - Мусс. В углу, оцепенев от ужаса, скорчился Лемке. Новодаров растерянно вертит в руках парабеллум. За окном поет скрипка: «Над прекрасным голубым Дунаем»…
Недалеко от лагеря - кучка молодых кудрявых лип. Сквозь листву проглядывают стены небольшого коттеджа. Широкие окна смотрят в сад. Одно из них распахнуто. Виден стол, трюмо, платяной шкаф. Макс Оссе - адъютант коменданта - стоит перед зеркалом. На нем новая форма. На груди, среди черных фашистских крестов, - советский орден Красной Звезды. Пустые рукава мундира заправлены под ремень… Рядом с Максом - Адель. Она - его руки. Адель на голову ниже Макса. На петлицах ее черного костюма белая брошь «мертвая голова», такой же знак и на берете.
Улыбаясь одними губами, Макс спрашивает:
- Ну как?.. К лицу мне этот пурпурный орден?..
- Да, Макс, - говорит Адель.
- А ты знаешь, как я его взял? - Макс остекленело смотрит в зеркало, и перед его глазами всплывает картина…
…Бугристое, голое поле, изрытое взрывами снарядов и перепаханное танками. Рослые эсэсовцы бежали в тонких зеленых рубашках с расстегнутыми воротами. Впереди всех - Макс. Он упирал затыльник шмайссера в живот и беспорядочно стрелял. Вдруг из окопчика поднялись те самые, которых надо убивать. На них мятые гимнастерки и пилотки с красными звездочками… Обгоняя всех, бежал светловолосый командир. Макс угадал в нем офицера по ремням на гимнастерке. И вот они уже один на один. На какое-то мгновение Макс отчетливо увидел белый пушок над верхней губой русского и широко открытые глаза: в них не было ни страха, ни злобы - ничего. Они были очень светлые, как осенний ледок. Может быть, в них отражалась синева неба. Макс не стрелял. Он с плеча ударил прикладом по лицу офицера. И, когда тот упал, обхватив голову руками, Макс выпустил очередь в узкую грудь юного лейтенанта. А потом, наклонясь, вырвал с"куском материи орден и опустил в свой карман. Но затем… затем случилось все остальное: он увидел спускавшийся ему навстречу с бугра танк… Он не помнил,, как упал, окутанный разрывом, не видел и не чувствовал, как оторвало ему руки. Поднялся - вместо рук болтались окровавленные клочья рукавов рубашки. Макс кинулся прочь. Долго ли он бежал, сейчас не вспомнить. Но бежал изо всех сил… Потом сознание покинуло его.
Эта сказка о жизни пчёл и муравьев заставит задуматься каждого, кто прочтёт её, о том, какой мудрой и умной должна быть любовь человека к природе, к своей земле.Для дошкольного и младшего школьного возраста.
Приключенческая повесть Леонида Семина «Далекий выстрел» была опубликована в журнале «Костер» №№ 4–6 в 1959 году.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.