Волчий камень - [3]
— Дать команду на погружение? — Вернер наконец нашел в бинокль пароход.
— Нет. В перископ мы его потеряем, далеко.
Кюхельман нагнулся к открытому люку рубки и прокричал:
— Акустик! Послушай по пеленгу десять градусов.
— Герр командир, горизонт чист, — эхом прогудело из люка.
— Так и думал, дыма над трубой не вижу, двигатели на стопе. Они в дрейфе.
На мостике становилось тесно. Расталкивая вахтенных, поднялись главный механик и старший помощник. В бинокли они рассматривали будущую жертву. От главного врага подводников, скуки, не осталось и следа. На верхней палубе царило почти детское веселье. Кто-то изобразил боевой клич краснокожих. Все вообразили себя раскрашенными индейцами, атакующими врага на каноэ. Наконец-то за две недели безделья настоящая работа.
— Эрвин, — командир нашел глазами главного механика, — давай полный ход.
Эрвин Фишер кивнул и скрылся в люке.
С ходового мостика посыпались команды:
— Рулевой, десять градусов вправо! Радист, слушай на международной частоте! Торпедные аппараты один и четыре, готовность номер один! Доложить о готовности к бою по отсекам!
Корма присела в воду, забурлила пена, лодка рванулась вперед, набирая скорость. Горячий воздух двинулся навстречу, развевая отросшие шевелюры.
Пароход заметно увеличивался в размерах.
По старой привычке передавать в центральную рубку все, что можно увидеть в перископ, Кюхельман, глядя в бинокль, комментировал:
— Труба одна, две мачты, стоит к нам левым бортом. А гусь хорош, тысяч на семь потянет.
Физиономии моряков на палубе засияли от радости. Семь тысяч — это уже серьезно. Это не за парусником гоняться, на который и торпеды жалко.
— Вооружения не вижу, палуба забита ящиками. Нагрузили по самую ватерлинию.
Лодка уже не плыла, а неслась стрелой, разрезая ровную гладь воды. Грохот дизелей перекрывал команды командира. Вибрация волнами прокатывалась по палубе, передаваясь в ступни ног.
— Дальность на дальномере?
— Шесть с половиной тысяч метров, герр командир!
— Давай через каждые пятьсот метров!
— Есть, герр командир!
— На пяти тысячах пойдем под воду, а то спугнем раньше времени. Похоже, он один, это хорошо! Никак не рассмотрю флаг, только бы не нейтрал. Было бы жаль упустить такого красавца.
— Шесть тысяч метров, герр командир!
— Хорошо.
— Гюнтер, ты видишь у него белую полосу вдоль борта? Что бы это значило? — Вагнер до боли вжал бинокль в глаза.
— Не знаю. Герберт, смотри на флаг. Только бы не нейтрал. Только бы не нейтрал! — подавшись вперед всем телом, взмолился Кюхельман. — Есть! Смотри, на кормовой мачте флаг с белыми полосами. Это американец! Ну все, он наш!
На верхней палубе оставалось все меньше свободного места. Азарт охотников охватил команду. Появились уже и те, кому по графику был положен отдых. «Американец! Американца взяли!» — передавали друг другу матросы.
— Пять тысяч метров, герр командир!
— Герберт, посмотри на его нос! Мне кажется или это действительно якорная цепь? — Гюнтер сжал рукой плечо Вагнера. Он был уверен, что видит тонкую нить, соединяющую нос корабля с поверхностью воды. — Глазам не верю! Они стоят на якоре!
Это уже был верх безрассудства. Связать себя якорем, полностью лишиться маневра! «Хотя чему я удивляюсь, — подумал командир, — это же не берега Англии».
— Вилли! — Кюхельман заорал так, что старший помощник выронил бинокль. Внизу на палубе вздрогнули матросы и в недоумении задрали головы, глядя на командира. — Вилли, а как он смог стать здесь на якорь? Здесь же глубина за тысячу метров!
— Герр командир, здесь банка. Километров пять в диаметре, глубина тридцать метров. Они стоят в самом центре.
Вилли вжал голову в шею. Панама не смогла скрыть покрасневших ушей. Вина его была очевидна — не ознакомил командира с местной лоцией. Штурман повертел головой, ища, за кого бы спрятаться.
Но командир уже не обращал на него внимания. Пароход теперь хорошо был виден и невооруженным глазом.
«Пора», — подумал Кюхельман. Заметить низкую рубку лодки на такой дистанции было практически невозможно, но смущала погода и хорошая видимость.
Неожиданно в его плечо вцепилась рука Вагнера.
— Гюнтер, отдай его моим артиллеристам!
— Да ты что, Герберт! Некогда нам с ним возиться, великоват он для вас. Пара торпед, я думаю, будет в самый раз.
— Ну посуди сам, — в голосе лейтенанта зазвучали умоляющие нотки, — до суши почти две сотни миль, он один на якоре, погода чудо. Мы ему сразу антенны снесем, и кто нам помешает? Пойми, мои ребята рвутся реабилитироваться за «Кармен». И потом, торпеды сэкономим.
Просьба друга Кюхельману была понятна. История с парусником здорово подорвала репутацию артиллеристов Вагнера. Первое судно, которое они встретили, когда пересекли Атлантику, было небольшим парусником с красивым именем «Кармен». Погода была скверная, лодку раскачивало из стороны в сторону, волны заливали палубу. Доставалось и кораблю, ветер рвал паруса, швырял его и кренил мачты к самой воде. Торпедой взять такую цель было нереально. Проделав такой трудный путь, встретив первое, пусть даже небольшое судно противника, — и не открыть счет побед казалось немыслимо. А потому решили рискнуть — расстрелять его из пушки. Наводчиков, привязанных ремнями к орудию, волны окатывали с головой. Заряжающий стоял по пояс в воде. Но желание отправить первую победную радиограмму заставляло не обращать внимания на погодные трудности. Но проблемой с погодой дело не ограничилось. Экипаж судна, обнаружив, что по ним ведут стрельбу, начал маневрировать и пытался оторваться от лодки, осложнив и без того нелегкую задачу артиллерийского расчета. Лейтенанта Вагнера швыряло на мостике рубки, как осенний лист под ногами прохожих. Пытаясь перекричать вой ветра и как-то помочь своим подчиненным, он сорвал голос. После получасовых мучений один снаряд все-таки угодил в корпус корабля. Команда парусника, реально оценив ситуацию, пересела в спасательную шлюпку и, дружно налегая на весла, поплыла в сторону видневшегося на горизонте берега острова Гаити. Для них все закончилось. «Кармен», брошенная экипажем, набрав полные паруса ветра, рванула в открытое море. За ней, стараясь завершить начатое дело и громыхая пушкой, поспешила сто шестьдесят шестая.
Наше время. Гордость Северного флота, российская атомная подводная лодка «Дмитрий Новгородский» уходит в поход — на дежурство в среднюю Атлантику. Поход как поход, если бы не присутствие на борту военспеца с хитрой аппаратурой. Высшее командование распорядилось провести в море некий секретный эксперимент. И провели…Холодное лето 1942 года, в разгаре Вторая мировая. Назад никак не вернешься. К какому берегу не пристань — везде чужие. Главное, и свои, советские, церемониться с экипажем не станут. И атомный подводный крейсер «Дмитрий Новгородский» невольно становится эдаким «Наутилусом», бесприютным морским скитальцем.Но трудно остаться безучастным, когда рядом воюют и гибнут твои деды и прадеды.
Когда-то люди плавали по океану по собственной воле. Теперь корабли гниют. Нашли применение лишь баржам. Гай был уверен, что его минует чаша сия. Совсем недавно отчуждение было редким приговором, который выносили только отъявленным убийцам и каннибалам, но теперь он звучит всё чаще. Приговоренных загоняют на баржу. Полицейский буксир отволакивает её далеко в море, до сильного течения. И течение уносит баржу в неизвестность, предоставляя приговоренных самим себе и океану. Никто никогда не возвращался из этого путешествия, никто не мог сказать, какова судьба тех людей.
Отряд подводных пловцов, в котором служил капитан-лейтенант Денис Заремба, неожиданно расформировали. Денис ищет, где бы заработать, подписывает договор и оказывается в научном центре в роли подопытного животного. Он убегает оттуда и вдруг — перемещается под Кенигсберг. Весна сорок пятого, город окружен советскими войсками, вот-вот начнется штурм…
В одной из самых серьезных авиакатастроф советского времени разбивается самолет, на борту которого находилось шестнадцать адмиралов и… случайно оказавшийся там морской летчик Северного флота Михаил Смородин. Капитан Смородин опаздывал из отпуска и себе на беду проник на попутный военный «борт». Но не в отрицаемое атеистическим учением потустороннее царство попал советский летчик. И не святые на него набросились и скрутили, а солдаты в необычных мундирах и высоких мохнатых шапках…Смородин оказался в мире, крайне похожем на мир начала двадцатого века.
Она исчезла с радаров в 2011 году.И — появилась в 1942-м.Российская атомная подводная лодка «Дмитрий Новгородский» продолжает боевой поход — уже в другом времени. Подводный крейсер становится грозным оружием в борьбе против флота Третьего Рейха.Операцию «Wunderland» проводит профессор Эрнст Шеффер. «Wunderland» — одна из главных надежд Третьего Рейха на победу в войне. Гитлер без колебаний выделил для операции тяжёлый крейсер «Адмирал Шеер». Секретная немецкая база «Wunderland» находится на северной оконечности Новой Земли.
Так началась новая история Земли, так наступило время Океана…Большой противолодочный корабль «Североморск» уходит в дальний поход. Нечто сокрыло туманом огромный участок Карибского моря, поглотив острова, рыбаков, моряков, — все и всех. Что там внутри — неизвестно. Два российских боевых вертолета отправляются в туман. За штурвалом одного из вертолетов Сергей Субботин, рядом — штурман Евгений Голицын. И летчики даже отдаленно не представляют, что их ждет внутри аквасферы…Книга рекомендована для чтения лицам старше 16 лет.
Опубликовано в альманахе "Искусство революции" № 1, 2018. Взяли силы, науке неведомые, да перенесли дьяка Опричного Приказа в эпоху товарища Сталина.
«Цурюк» — это роман-фантасмагория, первая попытка создания ведической литературы развлекательного жанра.При создании обложки использовалась тема, предложенная автором.
«Желтая пыль» — душераздирающая исповедь подростка, подвергавшегося систематическому физическому и эмоциональному насилию.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Более тысячи лет назад датский воин Стирбьорн Храбрый возглавлял поход против короля Харальда Синезубого. Именно поля сражений викингов хранят тайну местонахождения зубца преданности – последней части могущественного артефакта, известного как Трезубец Эдема. Два других зубца, страха и веры, уже в руках тамплиера-отступника Исайи, и если он соберет все части Трезубца, то станет непобедимым. Временное хрупкое перемирие между ассасинами и тамплиерами заключено, но будет ли этого достаточно, чтобы опередить врага? В любом случае действия Оуэна, Хавьера и остальных членов невероятного союза подростков навсегда изменят мир вечных противников…
Хан Батый назвал этот город «злым». Ещё нигде его войско не встречало столь ожесточённый отпор. Русские витязи отважно бились на крепостных стенах маленького Козельска, защищая его от несметных полчищ кочевников. Семь долгих недель длилась осада. Потом город пал. Ворвавшись в Козельск, завоеватели не пощадили никого, даже грудных детей. И вот появился шанс переиграть тот бой, навсегда изменив привычное русло истории. На помощь далёким предкам отправляется отряд российского спецназа во главе с майором Деминым. Их всего пятеро против десятков тысяч, задание выглядит форменным самоубийством.
На дворе лето 1735 года. «Бироновщина» – страшное время для страны. Люди исчезают по ночам, дыба и раскаленные клещи палача в Тайной канцелярии не знают отдыха. Смутный период накануне русско-турецкой войны, когда ловкий и предприимчивый человек со шпагой и пистолетом может круто изменить свою судьбу – и судьбы страны.Наш современник Игорь Гусаров оказывается в теле курляндского барона Дитриха фон Гофена, который решил попытать счастья в «варварской и дикой Московии». Игорь готов рискнуть головой и пройти любые испытания, чтобы предотвратить дворцовый переворот «дщери Петровой» – беспутной Елизаветы.Здесь и сейчас, на топких берегах молодой имперской столицы, в свете чадящих светильников, в бальных залах дворцов и в душных кабаках, куется новое будущее России, новое будущее всего мира.Если ты настоящий гвардеец – возьми судьбу за горло и поверни маховик истории!
На дворе лето 1735 года. «Бироновщина» — страшное время для страны. Люди исчезают по ночам, дыба и раскаленные клещи палача в Тайной канцелярии не знают отдыха. Смутный период накануне русско-турецкой войны, когда ловкий и предприимчивый человек со шпагой и пистолетом может круто изменить свою судьбу — и судьбы страны. Курляндский барон Дитрих фон Гофен, решивший попытать счастья в «варварской и дикой Московии», готов рискнуть головой и пройти любые испытания, чтобы предотвратить дворцовый переворот «дщери Петровой» — беспутной Елизаветы.
Действие происходит в 1735-м году, во времена пресловутой «бироновщины». Восемнадцатилетний дворянин Елисеев начинает свою карьеру в Тайной канцелярии. Умному, честолюбивому и умеющему за себя постоять юноше не по душе бумажная рутина службы, и фортуна дает ему шанс проявить себя. Помощь приходит откуда и подумать было нельзя. Из нашего времени, из 21 века, к нему, в век 18-й, попадает его потомок из рода Елисеевых. У одного — природный ум и сила, у второго — дедуктивные способности и криминальные познания, опережающие текущую эпоху.