Вокруг только лед - [22]

Приливо-отливные трещины, опять-таки в такт приливам – отливам, изменяют свою ширину – то становятся почти незаметными, когда их стенки прижаты друг к другу, то расползаются на ширину нескольких десятков сантиметров.

Очень интересны трещины, образующиеся перед фронтом материкового оледенения, в особенности там, где скорость смещения отдельных его участков в сторону океана различна. Эти различия в скорости возникают из-за того, что перед участками припая могут встречаться препятствия в виде островов и сидящих на грунте айсбергов. Вдоль какой-то критической линии происходит разрыв ледяного покрова, края трещины начинают медленно, изо дня в день, расходиться, а увеличивающаяся трещина покрывается сверху коркой льда. Так образуется невидимый сверху карниз, ширина которого может достигать нескольких метров. Это трещины-ловушки. Их фактическая ширина в несколько раз больше видимой сверху. В районе Мирного они чаще всего встречаются перед фронтом ледника Анненкова по направлению от островов Строителей в сторону острова Адамс. После хорошей пурги эти трещины становятся совершенно незаметны и обнаружить их очень трудно. Это помогают сделать тюлени, которые своим присутствием на, казалось бы, цельном льду предупреждают о возможной опасности.

Тюлени не покидают прибрежных районов Антарктиды на протяжении всего года. Их черные туши отчетливо выделяются на белом припае, и под всполохами полярного сияния либо при луне они различимы даже в разгар полярной ночи. Для выхода на лед тюлени используют трещины, расширяя их снизу зубами, и поддерживают эти вертикальные колодцы-лунки все время, пока существует припай. Причем даже после сильного снегопада, когда ни от трещин, ни от лунок не остается никаких видимых следов, потревоженные назойливой бесцеремонностью человека, они безошибочно находят их и скрываются подо льдом.

В августе, когда из-за айсбергов на горизонте начинает выкатываться низкое красное солнце, в редкие штилевые дни вся бесконечность припая с вмороженными в него айсбергами, тушами тюленей на льду и столбами пара – гейзерами над лунками представляет незабываемое зрелище, которое очень напоминает полотна Кента и Рериха. Столбы пара, отчетливо выделяющиеся на фоне темно-синих и фиолетовых стенок айсбергов, продолговатые сине-голубые тени от них на поверхности красноватого от солнца припая… Все накрыто еще темным по-зимнему небом, играющим переливами лазури над той его стороной, которая подкрашена солнцем. Какая-то ирреальная, фантастическая картина, глядя на которую хочется сказать: «Так не бывает», или: «Этого не может быть». Особенно если ее дополняют гало, миражи или другие оптические шутки, искажающие очертания и размеры знакомых берегов, далеких айсбергов, приподнимающие над горизонтом гряды торосов, которые представляются внезапно выросшей сказочной горной страной. Да что горы. Помню, в апреле 1979 г. на рейде Мирного я видел «летающую тарелку». Чечевицеобразная верхушка айсберга, скрытого за горизонтом, но приподнятого рефракцией даже выше близлежащих айсбергов, медленно плыла по золотистой дымке парения, висящего над открытой водой. Будь это видение снято на кинопленку, оно бесспорно сошло бы за НЛО, озадачив ученых мужей – противников «летающих тарелок» и дав веские доводы их сторонникам. А может быть, это и в самом деле была «летающая тарелка»?

Но наша задача – не слишком увлекаясь всеми этими фантастическими картинами, отыскивать и явные и косвенные признаки трещин. И одним из самых «верных» признаков являются тюлени на льду. Они безошибочно обозначают для водителей и гидрологов скрытые от глаз трещины и в том случае, если поиски направления трассы для наземного транспорта проводятся с вездехода, и в том случае, если первоначально выбирается маршрут с воздуха – вертолетом.

Через все трещины наводятся надежные мосты из бревен, но открытые трещины шире трех-четырех метров опасны даже с наведенными мостами. Ведь при протяженности трассы в 25-30 км трактор с гружеными санями, ушедший от борта судна, находится в пути 10-12 часов. За это время чего только не случится, а тебя могут хватиться лишь через несколько часов. Не искушая судьбу, в сомнительных случаях водитель останавливает трактор в нескольких десятках метров от моста, осматривает трещину – не разошлась ли, не сполз ли мост, не заметно ли по вертикальным смещениям краев трещины зыби… И если чутье или осторожность подсказывают ему, что что-то не так, трактор перегоняется через трещину… на вожжах. Веревки крепятся к рычагам трактора и при помощи этого простого, надежного, древнего и, самое главное, безопасного дистанционного управления водитель решает все свои сомнения и приводит на берег многотонные сани с грузом.

Когда-то способ переброски грузов с судна на прибрежную станцию тракторами, в особенности в Мирном, был основным. «Обь» стояла под разгрузкой две-три недели, несколько раз меняя место швартовки из-за откола ледяных полей вдоль кромки припая. Переход на новое место вынуждал начинать все сначала: поиски трассы, промер льда, наведение мостов, расстановку вех по трассе через каждые 100-150 м, чтобы в начавшейся пурге тракторы не потеряли след и дошли до мыса Мабус – единственного места, где возможен подъем транспорта с припая на берег.