Вокруг Света 2007 № 08 (2803) - [4]

Как бы там ни было, ясно, что методами ускоренного продвижения к этой великой духовной категории могут воспользоваться лишь души духовно сверходаренные, озаренные.

На память приходит имя гуру Раманы Махариши (1879—1950). Этот удивительный человек в юности пережил сначала сильнейший страх физической смерти, а потом — мистическое осознание себя Духом, не зависящим от телесной оболочки. В результате, покинув семью, он провел всю оставшуюся жизнь в уединении на холме близ храма Шивы в Тируваннамалаи (штат Тамилнад). Со временем к нему стало стекаться множество людей, наслышанных о его великой духовной силе и образных, убедительных поучениях. Махариши, к примеру, утверждал, что познает Абсолют тот, кто «просто» познает себя. Нужно, мол, только постоянно задаваться вопросом: «Кто я?» А на вопрос, отчего он ничего не делает для мира, мудрец отвечал вопрошающему: «Ты и есть мир»...

Удел обыкновенных душ иной: к заветной цели их ведет путем долгим и незаметным соблюдение пурушартхи, триады человеческих обязанностей на земле: а) праведно и точно соответствовать своему месту в жизни (о дхарме мы уже говорили), б) заботиться о материальном благосостояния (артха), в) удовлетворять свои плотские желания (кама). В общем, сумеет человек прожить так, чтобы и праведником остаться, и добра накопить, и вдоволь насладиться удовольствиями, — он поднимется на лишнюю ступеньку к мокше. Перевесит что-то одно — жадность одолеет или страсти окажутся сильнее праведности — придется жить заново неизвестно сколько раз.

Получается, что Индия — живое опровержение марксистско-ленинской максимы о бытии, которое определяет сознание: бытие индуса явно определено взглядом на мир. Судите сами: если его душа достаточно созрела для рождения в одной из трех высших каст (брахманов, кшатриев или вайшьев), судьба его заранее делится на четыре стадии, или ашрамы, каждая продолжительностью лет в двадцать—двадцать пять. Сначала он брахмачари — ученик. Изучает основы веры, перенимает ремесло и, так сказать, входит в курс занятий своего рода. Потом, обзаведясь собственной семьей, индус становится домохозяином, грихастхой — растит детей, приумножает достаток. Когда же «поседеют виски старшего сына», вступает в стадию ванапрастхи, отшельничества, — постепенно отходит от дел, проводит время в молитвах, совершает паломничества. Наконец, на четвертой стадии надо покинуть дом, отказаться от всех привязанностей, и даже от собственного имени, и скитаться, питаясь подаянием. Теперь он — санньяси: «Принося себя в жертву себе, любя себя, играя с собой, доверяясь себе, он отрешается от всех внешних связей, стараясь в себе возжечь ритуальные огни и не совершать более никаких жертвоприношений, кроме внутренних». Надо сказать, не всякому на такое достает решимости…

К низкокастовым все это не относится, их дхарма — только обслуживать высшие касты в надежде и ожидании продвижения вверх по ступеням сансары. Не относится это и к женщинам.

Первейшая дхарма индуски — конечно же, быть идеальной женой и матерью, ибо в этом качестве на нее нисходит наивысшая благодать, которая распространяется и на окружающих. Она может и в храм не ходить, потому что муж для нее и есть бог. Главное — не овдоветь, вдовство — верный признак недостойного поведения в прошлой жизни.

Но больше всего благодати у девадаси, ибо они — служанки бессмертных богов, их жены, «вдовства не знающие». Эти прекрасные «баядерки» живут в храмах, поддерживают там чистоту, ухаживают за священными статуями. Иногда после смерти девадаси со статуи ее бога-мужа в знак траура снимают даже украшения. На время.

Между прочим, с легкой руки невежественных иноземцев в западном обиходе утвердилось и другое название этих удивительных жриц — «храмовые проститутки». Действительно, они могут вступать в плотские отношения с мужчинами, которые готовы хорошо платить за соприкосновение с божественной благодатью. Девочки, рожденные в таких союзах, наследуют профессию матери, мальчики объявляются «поднесенными богу» и остаются служками при храмах.

  

Ученый брахман читает священные тексты на санскрите

Место изменить нельзя

Выбирать в Индии можно почти все, что связано с духовным опытом и практикой человека. Есть только одна вещь, которую выбирать нельзя, но она стоит сотен вещей. Нельзя выбрать себе место в жизни — касту. Модель мира, нерасторжимо соединившая высшие законы мироздания с этическими законами общества, произвела и собственный, уникальный социум. Кастовый строй — его стержень и столп. Выше всех в кастовой иерархии — владеющие Словом, брахманы. Они превосходят даже царей, которые принадлежат к касте кшатриев — воинов и администраторов (заметьте, Индия — единственная страна, которая ставит человека знания над человеком действия!). Далее идут вайшьи, торговые люди, за ними — шудры — землепашцы, скотоводы, ремесленники. Ниже всех те, чьи занятия считаются нечистыми — знаменитые неприкасаемые, от коих даже тень способна осквернить высококастового. Если первым трем группам дозволяется читать Веды, а шудрам — нет, то неприкасаемые не имеют права даже слушать священные тексты.