Вокруг Света 2007 № 07 (2802) - [23]

Можно верить Хрущеву и партийной комиссии, установившей виновность Сталина в гибели Кирова, можно не верить. Не в этом дело. Зачем Хрущев в конце 1960-х наговаривал свои неуклюжие воспоминания на магнитофон, рискуя нажить серьезные неприятности? Затем, что у него была человеческая потребность оправдаться, объясниться, договорить недосказанное. У него, в отличие от сверхчеловека Сталина, сохранилась в душе химера, которую буржуазные слабаки называли совестью. Ее, видимо, не было у стальных партийцев Молотова, Кагановича, Маленкова, Калинина, Булганина, которые не решились нарушить закон омерты и ушли молча. А Хрущев попытался, и был встречен стеной отчуждения. Как тот поезд из Полтавы. С помощью хитроумных операций надиктованный текст переправили за рубеж и издали. Вышел скандал. В брежневском СССР книгу объявили фальшивкой, а весь мир читал. Прошли годы. В 1999-м издательство «Московские новости» взяло на себя труд по его полному изданию в России. Четыре тома тиражом всего 3 000 экземпляров. В начале 2007 года бывший редактор «МН» Виктор Лошак с горечью написал, что значительная часть тиража так и лежит в редакции нераспроданной. Страна не хочет знать прошлого. Она им не переболела. Ей стыдно и страшно. Она храбрится и изо всех сил делает вид, что плевать хотела. Она круче этого жалкого Хрущева. Она верит, что так было надо. Потому что иначе зачем такие жертвы? Психологи подобное состояние называют стокгольмским синдромом: взятая в заложники жертва оправдывает палача.

О ресурсах материальных и духовных

Сталин, конечно, гений. Гений власти. Только о ней он думал, только ради нее работал не покладая рук, вдохновлял, пугал, убивал, воевал и добивался невозможного, щедро расходуя ресурсы, которые веками копила Россия, — в первую очередь демографические. Об этом много сказано: 8—10 миллионов коллективизация, сколько-то миллионов репрессии, 27—29 — война… Беря на круг, с учетом неродившихся детей от досрочно погибших родителей, демографы считают, что большевизм стоил России 100—110 миллионов человек. Сегодня нас могло быть столько же, сколько американцев. Все эти рассуждения бьют все тем же простым аргументом: так было надо. Зато выжившие стали жить гораздо лучше! Да неужели?

  

Современный вид типичного исправительного лагеря в Магаданской области. В среднем в таких лагерях содержалось по 10 с лишним тысяч заключенных

Кроме людских, были ведь еще и ресурсы духовные. Энергия веры. О ней в ушибленной материализмом советской стране никто не говорил. Точнее, диалектически применяли другой термин — энтузиазм. Советских людей учили: власть партии предопределена объективным ходом развития материи, опирается на установленные наукой законы, и поэтому все, что партия делает, — правильно и научно обосновано. И снова это версия для дурачков. В кругу посвященных Сталин развивает прямо противоположную концепцию. 23 декабря 1946 года биограф вождя Василий Мочалов записывает его слова: «Марксизм — это религия класса… Мы ленинцы. То, что мы пишем для себя, — это обязательно для народа. Это для него есть символ веры!» Вот это — правда. «Голубиный язык», религия в самом чистом виде и есть. Со всеми чертами грубого неофитства, начиная от обильных человеческих жертв, идолов, инквизиции, Краткого курса «нового завета», пантеона новых святых и кончая принципом жреческой непогрешимости.

Религия, к сожалению, глубоко варварская. Перепутавшая мир земной с миром небесным и пообещавшая построить рай на земле. Выдумавшая языческий обряд поклонения мумии великого предка. Рискнувшая возвысить статус жреца до Живого Бога. Вера, сросшаяся с бренным миром, технически обречена на скорую смерть, в этом уже заложена идейная фальшь. Чем очевиднее будет разрыв между ее постулатами и повседневной реальностью, тем тотальнее должны быть репрессивный аппарат для охоты на еретиков и информационная блокада. С подданными, если встать выше моральных ограничений, можно сделать все. Протестовать начинает тупая материя: коровы не доятся, земля не родит, люди не размножаются, экономика впадает в ступор и все очевиднее отстает от конкурентов. Ресурсы веры и долга, заставлявшие людей работать бесплатно, забыв про своих мертвецов и голодных детей, неудержимо иссякают.

Нам обещали коммунизм. Где же он, черт возьми? Ну, и далее уже по мелочи: где более высокая производительность труда, где отмирание государства как аппарата насилия, где земля крестьянам, мир народам, свобода человеку?

  

Храм Новомучеников и Исповедников Российских в Бутово

Век репрессий

Прошедший ХХ век называют иногда столетием геноцида. Израильский историк Исраэль Чарни в двухтомнике 1991 года «Геноцид. Критический обзор библиографии» характеризовал его как лишенное смысла убийство людей, совершаемое на любой основе — будь то этническая, религиозная, политическая или идеологическая. Как бы то ни было, массовые репрессии, принимающие масштаб геноцида, — сознательное преступление, санкционированное правящей верхушкой страны. Арест Пиночета в 2000 году впервые поставил перед обществом вопрос: может и должен ли лидер предстать перед судом за преступления против своего народа, совершенные в период его царствования? Список всех современных диктаторов и вероятного количества жертв инициированного ими геноцида слишком велик, поэтому приведем лишь самые характерные примеры. Подсчитывая жертвы в случаях сталинского и маоистского террора, трудно разделить количество людей, убитых по прямому приказу вождей и погибших в результате их политических решений. Так, во время китайской «культурной революции», по данным нынешнего китайского правительства, погибли 30 миллионов человек, но многие умерли от голода, вызванного этой политической кампанией. Сталин загубил более 17 миллионов соотечественников, но «всего лишь» полмиллиона казнили по его приказу. Аятолла Хомейни посылал на войну с Ираком детей, но в этом случае речь идет о войне, и такого рода жертвы мы не считаем жертвами репрессий. Отметим: преступления, совершенные диктаторами правого крыла, всегда лучше документированы и, соответственно, подлежат более точному учету, чем преступления против человечности, совершенные коммунистическими лидерами: документы, всплывающие практически ежегодно, заставляют постоянно пересматривать цифры в сторону увеличения, и все равно до сих пор точно неясно, сколько людей уничтожили китайские хунвейбины и сколько тибетцев погибло во время вторжения 1950 года. Точно так же невозможно подсчитать, сколько диссидентов было убито по приказу Ким Ир Сена в Северной Корее. Ясно одно: многие тысячи.