Вокруг Света 2007 № 07 (2802) - [18]

  

Утомленные солнцем. Полуденный зной легче пережить лежа и не двигаясь

Сегодня охота на рыжих кенгуру ограничена властями всех штатов. Кроме того, Австралия — страна национальных парков, которые занимают 3 миллиона квадратных миль (почти 8 миллионов квадратных километров) территории. Большие размеры популяции и огромные пространства естественных местообитаний защищают рыжих кенгуру от исчезновения. (В этом смысле им повезло куда больше, чем, например, тасманийским дьяволам, которые находятся на грани исчезновения в результате активного освоения человеком их родной Тасмании .)

Правда, рыжие исполины иногда по неосторожности могут стать причиной и жертвой ДТП. Фермеры и егеря национальных парков, ездящие на джипах, знают, что при столкновении страдают, как правило, и животное, и машина. Поэтому они придумали прикреплять к переднему бамперу прочную раму— «кенгурятник», спрос на который, подогреваемый производителями автоаксессуаров, распространился по всему миру. Так что рыжий кенгуру может по праву считать себя соавтором этого изобретения.

Олег Соколов

1937-й: муки осознания

У человеческой истории два уровня: история фактов и история аргументов. Еще Фридрих Шлегель назвал историографа «пророком, предсказывающим прошлое»: сделать историю из летописи можно, лишь добавив интерпретацию, непременно включающую в себя опыт современности. 1937 год — как раз такой случай. Дата эта крепко впечаталась в наше общественное сознание — это факт. То, что ее интерпретация остается полем яростных дискуссий, — другой факт. Значит, события, происходившие три поколения назад, актуальны. Аргументы, которыми мы объясняем Сталина и его эпоху, многое говорят о нас самих.

 

Среди многих прочих накануне событий 1937 года преследованиям в СССР подвергался правоверный коммунистический историк М. Покровский, имевший неосторожность заметить, что «история есть политика, опрокинутая в прошлое». По сути, он лишь перетолковал Шлегеля и, в конечном счете, был прав. Но с точки зрения той эпохи (и той политики!) сама мысль о неоднозначности исторических интерпретаций была преступной. Нет, утверждала тогдашняя догма, ход истории объективен и задан беспощадной борьбой классов. Кто думает иначе — в лучшем случае недоумок, а в худшем — глубоко законспирированный вражеский агент.

Но, помилуйте, зачем так лютовать? Классы борются в Англии и Норвегии , в Камбодже и Сомали , только почему-то с разной степенью беспощадности. Начальников отправляли в отставку и в царской России, но при этом не обвиняли в связи с английской разведкой и не расстреливали десятками тысяч. Впрочем, нет. Существовал в нашей истории известный царь Иван IV , и при нем классовая борьба тоже отличалась невиданной остротой. В библиотеке Сталина сохранилась книга А.Н. Толстого «Иван Грозный». На обложке рукой вождя несколько раз (видимо, в задумчивости) выведено одно и то же слово: «учитель».

Вопреки кондовому материализму не материя, а идеи определяют развитие общества. Сам по себе истмат — не более чем одна из таких идей, увязывающих исторические события в некую концепцию. Казалось бы, и хорошо: есть еще, скажем, религиозная концепция истории. В том числе отдельно христианская, отдельно мусульманская, отдельно буддистская. И многие другие. Но нам не обойтись без истории аргументов.

Два подхода: либералы против сталинцев

Либерально-интеллигентская интерпретация событий 1937 года известна: всплеск кровавого произвола, истребление ленинской гвардии с целью укрепления режима личной власти. Существует и разновидность этой гипотезы: Сталин уничтожал людей, хранящих свидетельства о его службе в царской охранке и (или) знавших о тайном «завещании Ленина».

Вряд ли нам когда-нибудь удастся достоверно выяснить, сотрудничал ли Иосиф Джугашвили с охранкой, или отыскать полную версию ленинского завещания. Вопрос в другом: что же это за такая партия и идеология, в рамках которой представляется естественным уничтожение тысяч и тысяч соратников из-за нескольких слов, начертанных рукой полупокойника. Слишком уж тягостно выглядит сама атмосфера, в которой выстраиваются аргументы как сторонников, так и противников Сталина. Положим, он сотрудничал с охранкой. Как будто Ильич не сотрудничал с германским генштабом! Допустим, написал в Горках нечто унижающее Сталина. Подумаешь! Как будто Ленин — некий бог и не мог сгоряча написать глупость… В том-то и дело, что бог! В том-то и дело, что ты либо его помазанник, получивший благословение непосредственно из Горок, либо самозванец, враг народа. И тогда — тебя на вилы негодующего пролетариата и крестьянства! Сама идея задает систему ценностей, правила политического быта.

Противоположная точка зрения на 1937 год не менее красноречива. Мол, коммунистическая верхушка (здесь делается более или менее прозрачный намек насчет ее нерусского национального состава) ничуть не печалилась, когда в начале тридцатых уничтожали миллионы крестьян, но подняла вой, лишь только карающая десница вождя, восстанавливающего империю, дотянулась до нее самой. Это тоже красивая аргументация: без моря крови империи не бывает, лес рубят — щепки летят, а великая цель — построение державы — оправдывает репрессии по отношению как к черному народу, так и к элите. И нечего вопить! Так было надо, чтобы одолеть Гитлера и прославить Россию в веках. Победителей не судят, практика — критерий истины. Раз победил, значит, был исторически прав. Грузин Сталин — воплощение русской государственной идеи. Здорово. Только один вопрос: откуда нам знать, когда именно практика подводит итог и окончательно выясняет, кто прав, кто виноват: в 1945 году? Чингисхан ведь тоже победил всех, кого можно, но через поколение его кочевая супердержава рассыпалась в прах. И та самая практика вывела в победители презренные оседлые культуры, основанные на частной собственности и торгашеском интересе.