Вокруг Света 2005 № 11 (2782) - [16]

Было и от чего прийти в отчаяние: скрываясь в доме одного из братьев в Южном Тибете, я слушал по радио о разрушении монастырей и казнях монахов. Было много печального. Тем не менее мне, хочу верить, удавалось всегда оставаться «по-буддистски» настроенным на лучшее. Один из классических вопросов нашей религии — что толку горевать?

— Но вот вопрос совсем не риторический, и Вас как отца большого семейства тибетцевизгнанников он не может не волновать. Все вы живете в эмиграции уже 46 лет и продолжаете считаться «гостями индийского правительства». Однако возможно ли вечно быть в гостях? Какое будущее Вы видите для своего народа?

— (После паузы). Я надеюсь, что большая часть той общины, которая сейчас пользуется щедрой помощью и гостеприимством Индии, сможет вернуться на родину. Не знаю, произойдет ли это при моей нынешней жизни…

— Кстати, позволит ли Ваше Святейшество задать деликатный вопрос о реинкарнации? В двух разных Ваших публичных заявлениях прозвучало: с одной стороны, что, если к моменту Вашей физической смерти Тибет обретет покой и благополучие, новый, пятнадцатый, далай-лама может и не понадобиться, а с другой — что, если необходимость в Учителе все же сохранится, Вы воплотитесь снова — но только в свободной стране. Надо ли понимать, что Вы властны распоряжаться своим будущим рождением?

— Первое утверждение неверно — боюсь, что меня просто неправильно поняли журналисты. Разумеется, цепь моих личных реинкарнаций не прекратится, в это я, как буддист, твердо верю (тех же убеждений, кстати, придерживаются индуисты). Жизнь нескончаема, и, хотим мы того или нет, наше существование в какой-либо новой ипостаси должно состояться. Иное дело, что далай-ламой я опять стану, только если сам тибетский народ захочет сохранить институт духовного лидерства, продолжить традицию. А если нет — буду кем-то еще. Мне остается только молиться, чтобы очередная моя судьба принесла как можно больше пользы как можно большему числу людей.

Что же касается моих слов о возрождении в свободной стране, то здесь я исходил из простой мысли: каждый далай-лама должен продолжать дело своего предшественника. Я живу и работаю в Индии, стране свободной. И если мне придется здесь и умереть, логически рассуждая, появления нового учителя следует также ждать за пределами Тибета. То есть там, где можно оставаться лично независимым человеком.

 — «За пределами Тибета» — то есть где угодно, кроме как в нем самом?

— Конечно. Почему бы и не в демократическом государстве под названием Российская Федерация, среди моих братьев калмыков или бурят, например? Между прочим, тринадцатый далай-лама родился недалеко от вашей границы, в Монголии.

— И, следовательно, утверждение, будто Вы — первый носитель этого титула, чья нога ступила на чужую землю, не соответствует действительности?

— Да, формально — не соответствует. Хотя, безусловно, я первым провел основную часть жизни на чужой земле. Не по своей воле, как известно. Но я ни в коей мере не считаю это время потерянным зря. Очевидно, к ХХ веку пришла пора моему отечеству — в моем лице — «встретиться» с иными цивилизациями. Мне выпало познакомиться, наверное, со всеми главными действующими лицами эпохи — с лидерами других конфессий, с политическими руководителями держав, с нобелевскими лауреатами в разных областях знаний, с бизнесменами, художниками, экологами, правозащитниками — это бесценный опыт. Для внутренней жизни и развития религии крайне важен постоянный обмен идеями с окружающим миром. Всегда учиться — долг буддиста. Но мог ли я думать в юности, что на мою долю выпадет столько возможностей учиться и познавать?

— Вы полагаете, что высшие силы сотворили чудо, позволив вождю тибетцев спуститься с родных гор, чтобы другие народы узнали Тибет, а Тибет узнал другие народы?

— Полагаю, что это случилось в силу исторической логики, а в чудеса я вообще не верю.

 — Вот как? Буддисты — люди по определению религиозные — отрицают категорию чудесного?

— В материальном мире — безусловно. Иное дело, что жизнь полна загадочного, то есть такого, что еще не объяснено вовсе либо представляется невероятным и достойным удивления простым людям. Ведь та сфера сущего, которую мы можем непосредственно познать органами чувств, крайне мала. Тонких, невидимых глазу связей и систем в мириады раз больше. Представим себе дерево. На первый взгляд оно твердое, имеет кору и листья, вот и все. С другой стороны, оно состоит из молекул, находящихся в постоянном движении, — где же тут «твердость»? «Противоречие» легко разрешит всякий, кто знаком с устройством древесной или любой другой ткани, имеет микроскоп и прочие приборы, а главное — пытлив умом. То же, кстати, и с телами наших праведных лам — они столетиями избегают тлена. Как, почему? Мы считаем, что благодаря сложнейшему, интересному и неизведанному еще до конца процессу, в результате которого накопленная за годы медитаций, духовных практик внутренняя энергия претворяется в некие более активные формы и спасает охваченные ею клетки от умирания.

 — Ваше Святейшество рассуждает скорее как человек науки, чем как духовный лидер.