Вокруг Света 2003 № 09 (2756) - [23]

Израильский генштаб, однако, счел, что наиболее опасным направлением в начале войны все же надо рассматривать сирийское. Именно туда первым делом и ушли оперативные резервы.

Сирийцам удалось продвинуться на сильно укрепленных Голанских высотах на несколько километров вглубь. Бои танков продолжались и в ночь на 7 октября. К утру максимальная глубина вклинения сирийцев севернее и южнее Эль Кунейтры достигала 10 км. Определенную роль в этом сыграло техническое преимущество сирийских Т-62 и Т-55, снабженных приборами ночного видения. Израильские танкисты на «центурионах» и «паттонах» таким оборудованием не располагали, рассчитывать им приходилось лишь на прожектора, фары танков и осветительные ракеты. Поэтому израильские командиры приказали своим машинам прекратить движение и вести огонь по всему, что движется.

Подошедшие к израильтянам подкрепления остановили наступающих, и еще два дня бои продолжались с переменным успехом. Постепенно инициатива перешла к «Цахалу» и сирийцев удалось потеснить. А к 10 октября на всем северном фронте израильские танки с мотопехотой вышли на «линию перемирия», которую стороны занимали до начала схватки. На этом рубеже они не остановились и пошли дальше – на сирийскую территорию. В этот же день в боевые действия на стороне Дамаска вступили иорданские, иракские и саудовские формирования. На 7-й день войны израильтяне продвинулись на территорию Сирии на глубину от 10 до 20 км. На ряде участков фронта сирийская оборона была пробита, и дорога на столицу Сирии фактически оказалась открытой. Положение спасла иракская 3-я танковая дивизия на Т-54. Вечером 12 октября она с ходу атаковала две танковые бригады «Цахала» на «центурионах» и «супершерманах». В этом первом в истории иракских бронетанковых войск бою дивизии ценой больших потерь (не менее 80 машин) удалось задержать израильское продвижение. А 20 октября бои на северном фронте завершились и противники заключили перемирие.

Израиль признал потерю 250 танков. Сирия и ее союзники, по разным данным, недосчитались от 400 до 500 танков Т-54 и Т-55. Израильские военные довольно высоко оценили качество советских машин, включая Т-62, подчеркнув, что арабские танкисты часто оказывались не в том месте и не в то время, что объясняет их более высокие танковые потери.

Но, конечно, судьба войны решалась на Синае. Пока основные оперативные резервы (до 12 бригад) дрались на севере, израильская синайская группировка делала максимум, что было в ее силах: вела сдерживающие действия, сочетая позиционную оборону с контратаками. Потери танковых войск были как никогда велики – как абсолютные, о чем говорили цифры, так и относительные, поскольку израильские бригады еще никогда за столь короткий отрезок времени (порой за 1—2 часа) не теряли так много и сразу. 8 октября около Кантары весь световой день происходило танковое побоище, в котором 162-я и 252-я бронетанковые дивизии «Цахала» лишились примерно 300 танков, а 600-я бригада во время атаки на египетскую оборону за 18 минут утратила 25 танков. Против этой бригады с воздуха действовали вертолеты Ми-4, оснащенные ПТУРами.

10 октября на Синайский фронт к израильтянам прибыло первое подкрепление – танковая бригада Гонена, названная по имени ее командира, на вооружении которой состояли танки TI-67«тиран». Бой ей пришлось вести против практически тех же самых танков, что были в ее распоряжении, – египетских «пятьдесятпяток». К 10 октября, по мере того как разрешение кризиса на Сирийском фронте становилось все более очевидным, на египетское направление в возрастающем числе стали подходить высвободившиеся бригады. Всего к этому дню Израиль успел нарастить танковую группировку на Синае до 750—800 единиц. И как оказалось – вовремя.

Чего могло не быть

Бесспорно, финальный аккорд действий израильтян на Синае выглядел очень эффектно, и тогда на некоторые странности «поведения» египетских войск и командования, видимо, просто не обратили внимания. Вопросы возникли позднее, когда военные историки последовательно, по эпизодам, изучая действия сторон, «пробовали» логически свести концы с концами. Почему египтяне еще в начале войны, после форсирования Суэца, когда «Цахал» был в сложном положении, не стали развивать наступление дальше, словно бы дожидаясь, чем кончится дело на Сирийском фронте? Почему 3-я армия, форсировав канал, вскоре приступила к оборудованию оборонительных позиций?

Еще большее недоумение возникало при анализе действий сторон после форсирования Горького озера и наступления израильской группировки на египетском берегу. Ведь израильские соединения сами оказались в очень сложном, уязвимом положении. Стоило им в результате активных действий египетских войск, которые были еще сильны, но почему-то бездействовали, утратить коммуникации, они бы просто остановились и превратились в группу военнопленных. Такая угроза была более чем реальной: в один из дней отряд арабских десантников достиг переправы и уже готов был взорвать понтонные мосты, но … командир получил из генштаба строгий запрет делать это! Точно так же было, когда египетская артиллерия лишь успела открыть огонь по переправам, как вдруг из столицы вновь пришел приказ прекратить обстрел. Много позднее причины таких «странностей» раскрылись благодаря самому президенту Египта А. Садату.