Вокруг Света 2002 № 05 (2740) - [7]
В своем любовном запале Коллонтай была неукротима. Ей удалось добиться разрешения о свидании с Дыбенко. А придя к нему в тюрьму, она выразила немыслимое для нее, такой вольной птицы, желание стать его женой. Об этом событии стало известно из утренних газет. На самом деле никакой отметки о рождении новой семьи в Книге записи актов гражданского состояния не значилось. И тем не менее расчет Коллонтай был верен — она сумела привлечь внимание к судьбе несправедливо очерненного узника. Более того, ей на правах законной жены удалось взять его на поруки. В итоге на состоявшемся в Гатчине суде Дыбенко был оправдан.
Вся Балтика, которая до этих пор явно ревновала Коллонтай к их незабвенному вождю, бурно праздновала победу восторжествовавшей справедливости. В условиях этого подъема Коллонтай с присущей ей патетикой писала, что, не мысля жизни без любимого, действительно была намерена вместе с ним «взойти на эшафот».
Правда, настоящим эшафотом этой любви оказалась их дальнейшая жизнь: с долгими разлуками, противоречивыми характерами, не знавшими компромисса, бытовой неустроенностью, крайней усталостью и полной неизвестностью впереди. «Дан приказ ему на Запад, ей — в другую сторону» — это можно было сказать и о них. Коллонтай ехала выступать на митинг к орехово-зуевским текстильщикам, Дыбенко — в Крым организовывать партизанское движение. Далеко не регулярно, через чужие руки, она получала от своего Орла помятые «цыдульки»: «Дорогой мой голуб, милый мой мальчигашка...» — писал он, не замечая того, что она на 17 лет старше его. Их свидания — в вагонах, в чужих квартирах, в отведенных на одну ночь разномастных помещениях — были коротки. Не только часы, каждая минута, проведенная вместе, была на вес золота.
Между тем именно в это, непростое для них и для всех остальных, время появилась очередная статья Коллонтай, прославившая ее имя больше, чем все брошюры о светлом завтра, вместе взятые. Суть теории «стакана воды», изложенной в ней, состояла в том, что в свободном от буржуазной морали обществе человек имеет полное право удовлетворять свои половые потребности с той же легкостью, с какой он способен выпить стакан воды. Впрочем, судя по всему, теорию эту Коллонтай распространяла на всех, кроме своего Павла. Однажды она обнаружила в кармане его гимнастерки любовные записки к нему сразу от двух женщин. Ревность, чувство, которое, как мы помним, ей было неведомо, острым ножом подступило к горлу. Банальная эскапада бдительной жены дорого обошлась их союзу. Объяснения и оправдания убивали ее своей прозой и элементарной пошлостью. Финал был до смешного мелодраматичен: «Не лги. Мне все равно, где ты был. Между нами все кончено». Сколько раз она натыкалась на эти слова в читанных ею в молодости отвратительных, по ее мнению, любовных романах!
И все же первым не выдержал Павел. Не желая затягивать решение вопроса, он воспользовался «помощью» своего испытанного товарища, неизменно находящегося на его поясе в кобуре. Коллонтай нашла Дыбенко, лежащим на полу в луже крови: «Павел был еще жив, Орден Красного Знамени отклонил пулю, и она прошла мимо сердца». Списку ее невольных жертв не суждено было увеличиться. Если, конечно, не считать одного, знакомого еще по бальным залам, офицера, пустившего себе пулю в висок, после того, как он узнал, что божественная Шурочка «спуталась с матросней», да тихо отошедшего в иной мир бывшего мужа, на похороны которого ей выбраться из-за своей крайней занятости так и не удалось. Павла она выходила. Ему нестерпимо было видеть в ней свидетельницу своей слабости, и все же узы, связавшие их, рвались мучительно. Ей, все-таки ушедшей от него, вдогонку летело: «Переживаю трагедию моей жизни». Но она не вернулась...
Просьба Коллонтай к Сталину направить ее на работу за границу была не случайной. Она прекрасно понимала, что в ее умении агитировать больше никто не нуждался, а ее скандально известная теория «стакана воды» не находила ожидаемого отклика даже в рядах освобожденного пролетариата, не говоря о сильно поредевшей интеллигенции. Сын Миша вырос. Иногда он с ней общался, но особых чувств не демонстрировал.
С 1922-го вплоть до победного 45-го Коллонтай — с редкими интервалами на дипломатической службе. Норвегия, Мексика, Швеция — слава первой в мире женщины-посла, почет и уважение сильных мира сего, комфорт старой доброй Европы, красивые, добротные туалеты — все эти, столь ценимые ею составляющие жизни помогали сохранять душевное равновесие. А это было нелегко — в Советской России бушевал террор. Ее друзей и знакомых выкашивали не старость и болезни, а лагеря и «вышки». В 1938-м она узнала о том, что «враг народа» Дыбенко расстрелян. В годы войны она получила похоронку на сына.
Коллонтай умерла, не дожив до своего 80-летия пяти дней. На краю ухода в небытие ей суждено было испытать неведомый еще род любви — горячее бабушкино чувство к внуку Володе. Это имя воскрешало молодость и любовь... Какие еще, даже самые высокие идеи могут стоить этих двух слов?!.
Людмила Третьякова
Загадки истории: Месть Посейдона
Однажды Посейдон, бог морских глубин, послал Миносу белого красавца-быка, чтобы тот принес его в жертву. Минос же нарушил обет, данный своему покровителю, и тогда рассерженный Посейдон околдовал жену Миноса Пасифаю, заставив ее влюбиться в злополучного быка. Плод роковой и порочной страсти — Минотавр, получеловек, полубык, — стал проклятьем и позором царя Миноса. Желая спрятать Минотавра от глаз людских, Минос поручил Дедалу, знаменитому афинскому мастеру, жившему на Крите в изгнании, построить дворец со сложнейшими переходами, известный нам как Лабиринт...
