Вокруг Света 2001 № 02 (2725) - [17]

Впрочем, во времена Ризнича субмарины были не столько подводными, сколько ныряющими кораблями. Они могли находиться под водой чуть более суток. Потом иссякал кислород или разряжалась аккумуляторная батарея и лодка вынуждена была всплывать, порой под дулами вражеских орудий. Появление первых боеспособных русских подводных лодок так встревожило японское командование, что, когда на мине, поставленной минным заградителем «Амур», подорвался броненосец «Хатсусе», все корабли его охранения открыли огонь двумя бортами. И в течение сорока пяти минут молотили воду, думая, что это была атака русских субмарин. Но, к сожалению, в Порт-Артуре русских подлодок тогда не было...

Еще в 1900 году контр-адмирал Вильгельм Витгефт обратился с докладной запиской к командующему морскими силами Тихого океана с предложением: в порядке опыта установить на старых лодках Джевецкого торпедные аппараты и отправить их на Дальний Восток. В конце года пароходом Добровольного флота «Догмар» «посылка» была доставлена. При этом Витгефт попросил дать телеграмму с благодарностью подводникам. Было сделано все, чтобы японцы узнали об этом. Это и вызывало такую панику при подрывах их кораблей на минах.

Тем не менее многие морские чины относились к подводным лодкам с большим скепсисом. Командующий вице-адмирал Н.И. Скрыдлов не скрывал, что является их противником. Такого же мнения придерживался и вице-адмирал А.А.Бирилев, будущий морской министр. Но несмотря ни на что, подводный флот развивался, обучались команды будущих субмарин, разрабатывалась тактика и способы ведения боевых действий. Строились и проектировались новые типы кораблей для новых задач. Все приходилось делать впервые, даже командные слова для управления лодкой приходилось придумывать.

Техником путей сообщений М.П. Налетовым была впервые предложена идея подводного минного заградителя, впоследствии реализованная им в знаменитом «Крабе».

Выдающимся конструктором И.Г. Бубновым был спроектирован и построен ряд очень удачных кораблей с мощным торпедным вооружением. Если на иностранных субмаринах были установлены 1 или 2 трубчатых торпедных аппарата, то на бубновских «Акуле» их было 4, а на «Барсе» и «Пантере» — по 8. Но они вступили в строй уже в ходе первой мировой войны.

Несмотря на все это, Россия, проиграв войну с Японией, к 1914 году оказалась с таким подводным флотом, который имел очень малую боевую ценность.

Большинство держав, видя итоги русско-японской войны в торжестве японской артиллерии при Цусиме, в искусстве минеров и в малой эффективности подводных лодок, выделяло максимум средств на строительство дредноутов и сверхдредноутов. Серьезное внимание уделялось также и развитию минного оружия.

«Германская подводная война», «подводный террор» — эти термины в годы первой мировой заставляли моряков и пассажиров кораблей, оказавшихся в «запрещенных зонах», напряженно всматриваться в каждую точку, возникающую на поверхности воды, надеясь, что это не перископ подводной лодки или бурунный след торпеды.

22 сентября 1914 года в течение 1 часа 15 минут 500-тонная германская лодка «U-9» отправила на дно три британских броненосных крейсера — «Кресси», «Абукир» и «Хог». Британия понесла потери, большие, чем были при Трафальгарском сражении: погибло без малого полторы тысячи человек. Действуя в пиратском духе, Германия за время войны потопила более 5 800 судов. Невооруженные корабли отправлялись на дно без предупреждения и предоставления времени для посадки на спасательные шлюпки. Это являлось нарушением Гаагской конвенции. Несмотря на различные заявления Германии о военных зонах, официально «неограниченная подводная война» не объявлялась вплоть до начала 1917 года.

Во время первой мировой войны сравнительно небольшие, с малыми экипажами подводные лодки стали неотъемлемой частью военных флотов. Их способность действовать скрытно в открытом море и у берегов противника, внезапность нанесенных ударов пробудили к ним интерес, и субмарины стали строиться и включаться в составы флотов всех стран все в больших количествах.

Германия за годы первой мировой войны построила 372 лодки, потеряв 178 из них. Англия, начав войну с 68 лодками, в ходе боевых действий ввела в строй еще 179. За 13 лет, предшествующих первой мировой войне, Франция дала флоту 6 экспериментальных и 104 серийных лодок 22 различных типов. В составе русского флота перед революцией и гражданской войной было 52 подводные лодки. Первая мировая показала, что на море появилась новая сила с новыми методами и тактикой ведения боя.

«Никогда прежде боевой опыт не изучался так тщательно, как в годы, последовавшие за первой мировой войной, — отмечали историки. — И никогда прежде воюющие державы не делали из изученного боевого опыта столь расходящихся выводов. Так, англичане видели в подводных лодках главным образом оружие противолодочной обороны и морской блокады. Американцы считали главной целью подводных лодок боевые корабли противника — линкоры, авианосцы, крейсеры, эсминцы. Японцы стремились создать лодки, способные действовать в составе эскадр, господствующих на море. Наконец, немцы, считая, что главной целью подводных лодок будет вражеский торговый флот, ставили их в этой борьбе на второе место после надводных рейдеров — быстроходных линейных крейсеров».