Вокруг Света 1997 № 10 (2685) - [4]
Умилительно смотреть, как молодые и старые пары идут, держась за ручки, словно молодожены, как трогательно благодарят за покупки, сувениры, даже мороженое — целуют главу семьи, не испытывая никакого стеснения. А почему бы так не сделать от избытка чувств...
За столиком кафе под тентом ждет нас Ханс. Он решил нам кое-что поведать об особенностях языка берлинцев. Итак, мы попиваем светлое пиво, а Ханс Ленерт, теребя давно нестриженную бороду, нас просвещает.
Оказывается, берлинцы весьма консервативны в отношении языка, традиционно сохраняют признаки нижненемецкого произношения — языка северных земель. Это сказывается на фонетике, на произношении согласных. Поэтому берлинцев еще называют «икманы», так как они, например, вместо «х» в слове «их» — «я» произносят «к» — «ик». В речи берлинцев идет непрерывный, живой процесс словообразования, они любят иронизировать, подтрунивать.
Например, игра слов (немецких), когда хотят подшутить над человеком в очках: «какие у тебя толстые пепельницы»; или шутят: «если хочешь говорить, то выйди и замолчи»; угроза: «ты подумал, как выглядит твой зрачок вне глаза?»
В лексику берлинцев вошло много французских слов (часто искаженных до неузнаваемости), когда Пруссия дала приют гугенотам. Образованные, знающие ремесла гугеноты оказали во многих сферах жизни большое влияние, в том числе и в кулинарии. Так, сосиски — уж что более немецкое! — явно французского происхождения. Подчас получаются такие новообразования, что весьма затруднительно установить источник их происхождения. Так сочетание французского слова «маль» и немецкого «кранк» (оба в переводе обозначают «больно») рождают неожиданную фразу: вместо «ты болен» получается «ты сошел с ума».
Есть в речи берлинцев и еврейские слова («мешуге» — «сумасшедший», «шабес» — «суббота») и русские («давай-давай!») — история города вся воплотилась в языке. А самым сочным, хотя и далеким от литературного, языком говорили в таких районах, как Хакешемаркт.
Вообще-то я не большой любитель пива, но, услышав о героической эпопее выживания пивоварни — бывшего предприятия ГДР, я напросился туда в гости. Как журналиста, меня приняли бесплатно; вообще же каждый посетитель платит за дегустацию пива 12 марок. Пивной завод находится на окраине Берлина — на юго-востоке. Название его длинновато: «Семейная пивоварня в зеленом Фридрихсхагене», в лесу Фридриха. И на самом деле, сменив метро, электричку и автобус, я попал не только в зеленый лес, но и на берег широко раскинувшегося озера Мюгельзее, окруженного высокими холмами, поросшими огромными деревьями и цветущим кустарником.
Прохожу мимо пустого еще ресторана и за клумбами вижу камень, поставленный в память основания «Берлинской бюргерской пивоварни» 125 лет назад (чуть помладше нашего журнала). У проходной читаю приказ:
«Каждый рабочий должен взять квитанцию в бухгалтерии на получение пива: до 18 лет — 50 бутылок, а старше -100 бутылок в месяц, бесплатно. Выдача пива в четверг, 13 — 16.30».
Кажется, при такой практике у рабочих завода больше шансов определить марку пива при дегустации, чем у нас, дилетантов в этом вопросе.
…Небольшой зальчик, где мы расселись за длинными деревянными столами, походил то ли на кафе, то ли на бар, так как на стойках были выставлены большие бутылки и бочонки пива, а на стенах развешана пивная реклама.
Здесь мы узнали, как непросто производить пиво. Хотя бы потому, что в Германии выпускают 6 тысяч разных сортов. И это не парадокс, ибо попробуй устоять при таком разнообразии.
У пива долгая история, начавшаяся еще в Вавилоне (а может и раньше, только записей не осталось). В Европе разрешалось варить пиво только тем, кто платил за это налоги. И немалые. Лучше всех варили пиво монахи, но соблазнившись — не иначе лукавый подбил — прибылью, стали покупать дешевое и менее качественное сырье. В 1516 году баварский герцог даже издал специальный указ, запрещающий гнать некачественный напиток и требовавший приобретать исключительно первосортное сырье.
С тех пор так и повелось, что немецкое пиво варят только из особых сортов ячменя. Хмель в Берлин привозят из Баварии и Саксонии, тоже проверенный, его еще употребляют и в медицинских целях. В Германии остается лишь треть хмеля, выращенного на обширных плантациях. Остальной идет на экспорт (и тут немцы выгоду получают). Экологическая чистота хмеля, то есть отсутствие химически вредных веществ, проверяется (каждый урожай!) в Государственном научно-исследовательском институте хмеля. Особенные требования предъявляют к воде.
Выделенный мне в помощь служащий убежденно объяснял:
— Конечно, надо знать, как ячмень проращивать, как ячменный солод довести до кондиции, но главное — вода, ведь ее в готовом напитке — 90 процентов, а вкус должен быть «пивной». Без чистейшей мягкой берлинской воды не было бы вкуснейшего нашего пива...
Дальше его уже слушали вполуха, так как в зальчик с подносом вошла, слегка переваливаясь, как утица, домашнего вида хозяйка в чепце и переднике с кружевами, неся в руках поднос, уставленный бокалами светлого пива с белыми шапками пены.
