Вокруг Света 1997 № 09 (2684) - [6]
Николай Непомнящий
Земля людей: Берег Горы
Восточное побережье Адриатического моря — это изрезанная линия, идущая от Истрии на юго-восток, к греческим Ионическим островам. Большая часть побережья поделена теперь между тремя бывшими республиками СФРЮ: Словенией, Хорватией и Черногорией. Первые две — самостоятельные государства, а третья вместе с Сербией входит в состав заметно сократившейся Югославии.
В 1834 году Александр Сергеевич Пушкин опубликовал в вольном переводе с французского цикл стихотворений и баллад «Песни западных славян». В этом цикле есть стихотворение, начинающееся со строфы:
Черногорцы ? что такое ? —
Бонапарте вопросил: —
Правда ль: это племя злое,
Не боится наших сил ?..
Дальше в молодеческом стиле излагается такой эпизод. Когда наполеоновские войска вторглись в Боку Которску (район Которского залива), черногорцы устроили в горах хитроумную засаду. Они спрятались за кустами и подняли над ними свои красноверхие плоские шапочки. Простоватые чужеземцы, конечно же, открыли беспорядочную пальбу и получили в ответ дружный залп, отчего побежали. С тех пор, как утверждают черногорцы,
французы всякий раз краснеют,
...коль завидит Шапку нашу невзначай.
В этом сюжете, то ли действительно родившемся в народной гуще, то ли придуманном известным мистификатором писателем Проспером Мериме (его сборником «Гузла» воспользовался Пушкин), отражен реальный исторический факт, имевший место в 1806 году. Черногорцы действительно умело сражались с французами и очистили от неприятеля часть Боки Которской. Большую поддержку им оказала русская эскадра под командованием адмирала Д. Н. Сенявина, находившаяся тогда в Адриатическом море. Однако в те далекие времена судьбы малых народов во многом зависели от воли великих держав, и столь желанная свобода оказалась для черногорцев недолгой. Согласно условиям Тильзитского мира, подписанного Александром I и Наполеоном, Бока Которска со всеми прибрежными селениями отошла к Франции, которая и распоряжалась там до 1813 года.
Не знаю, как преподносят эту страничку истории французским туристам, приезжающим отдыхать на остров Святого Марко, расположенный в глубине Которского залива, то есть примерно там, где и случился с ними, согласно Пушкину, конфуз. Несколько лет назад французы построили на острове курорт, благодаря чему их страна снова демонстрирует свое присутствие на Адриатике. Правда, нынче французам вряд ли удается «завидеть невзначай» черногорца в красной шапочке — разве что во время выступления фольклорного ансамбля.
Остров Святого Марко и соседний с ним столь же живописный остров Цветов я разглядывал из окна автобуса, огибавшего Которский залив. Но, пожалуй, я введу читателя в заблуждение, сказав, что шоссе «огибает» это творение природы, потому что в местном ландшафте редко встречаются плавные, мягко сочетающиеся линии. Похоже, что миллиарды лет назад подземные силы устроил и здесь основательную тряску, перемешав и разбросав в беспорядке каменные груды. Морю осталось только довершить титанический акт созидания, заполнив образовавшиеся впадины.
Впрочем, существует и иная версия происхождения этого уголка Адриатики. Господь, проходя здесь, выронил из сумки несколько камней. Остановившись и подумав, он не стал подбирать их, а захватил из другой сумки пригоршню землицы, окропил ее водой и рассеял между камнями. И вот по долинам заструились прозрачные реки, среди лесов разлились голубые озера, а у обрывистых скал заплескалось ласковое море.
Так это случилось в дни творения или иначе, но, разглядывая залив с разных участков шоссе, невольно думаешь, что человеку никогда не будет дано повторить нечто подобное. Залив, который иногда именуют фьордом, вторгается в материк на глубину 30 километров — это было бы немного для Скандинавии, но в Южной Европе другого такого нет. Береговая линия образуется чередованием бухт и бухточек, изломов и извилин, выемок и выступов.
Глянешь вверх — увидишь карабкающиеся по известняковым осыпям кактусы, агавы, низкорослые средиземноморские сосны, щетину кустарников на уступах, а еще выше — леса и леса, темно-зеленые, до густой черноты, как и должно быть в Черной Горе (Название «Черногория», или «Црна Гора», как говорят здесь, значит, по одной версии, «Черная гора», по другой — «Черный лес». Дело в том, что в южнославянских языках слово «гора» означает также и «лес». И то и другое точно передает особенности местного пейзажа. Но распространению первого значения немало способствовал итальянский перевод «Montenegro», вошедший во все западные языки.) И невольно представишь, как двести лет назад пробирались по неровной, каменистой дороге солдаты Наполеона, и поверишь, что так все и было, как описано у Пушкина: мелькающие за кустами, вон на той скале, красные шапки, победный клич черногорцев, паника и бегство французов...
А вниз, к морю, спускаются старые рыбацкие деревни, больше похожие на крохотные чистенькие городки: два десятка тесно стоящих каменных домов под черепичными крышами, зеленый купол православной церкви, причал, ресторанчик с вынесенными на террасу, под сень виноградных лоз, столиками.
