Вокруг Света 1997 № 06 (2681) - [2]
Идти по ровному льду, слегка присыпанному камешками, — просто удовольствие! У нас был с собой тибетский колокольчик, и его ясный звон оживлял этот хрустальный пейзаж.
Мы поднимаемся все выше и выше. Ручьи промывают себе русла во льду. С теневой стороны трещин висят сосульки, стоят каменные грибы (лед под большими камнями тает медленнее, чем окружающий, и в результате на леднике часто можно встретить «грибы» со «шляпкой» из плоского камня размером до 2-3 метров, на ледяной ножке). От ослепительного света, даже если наденешь очки, кружится голова. Чрезвычайно красивы боковые притоки ледника. Один из них стекает с великолепного зубца, похожего на спинной плавник косатки.
Но вот началась «ледяная щетка». Изредка останавливаемся, пьем воду, едим изюм. Заставляем себя дышать, так как легкие реагируют не столько на недостаток кислорода, сколько на избыток углекислоты. Ноги проваливаются по колено в наст. Лица закрываем тряпками — солнце сжигает кожу. Бугор, закрывающий выход на перевал, кончается, впереди провал. Нам кажется, что до перевала еще идти и идти, — перспектива сыграла злую шутку с нашим восприятием. Но через несколько минут мы понимаем, что находимся на перевале.
Стоим на самом краю громадного обрыва, в двухстах метрах ниже виден ледник Джаман-Су с небольшими озерами в воронках. Ущелье окаймлено вершинами — отвесные стены и глубокие расселины, изломанные пики и висячие ледники...
Все перевалы обладают каким-то удивительным свойством: проходя их, ты как бы оставляешь всю предыдущую жизнь позади, и перед тобой открывается что-то совершенно новое, и только от тебя зависит, чем ты наполнишь эту новую жизнь.
Возможно, присутствие в воде токсичных солей и дает вытекающей из ледника реке название Джаман-Су (Плохая Вода). А может, виной тому — ее крутой нрав. Нам рассказывали в пржевальском погранотряде, что в конце июня при переправе в низовьях Джаман-Су перевернулся и утонул грузовик ГАЗ-66 с пограничниками. Переправы — это как раз то, чего мы больше всего опасались — из-за отсутствия чабанов и туристов большинство мостов смыто и не восстановлено.
...Спускаемся по левой боковой морене. Тропа, сначала вполне приличная, неожиданно закончилась, оставив нас над 50-метровым обрывом. По очереди, подстраховывая друг друга, начинаем спускаться. Грунт еле держит. С трудом добираемся до реки. И тут нас ожидал сюрприз: все дно ущелья было завалено громадными обломками скал. Бесчисленные прыжки с камня на камень совершенно выводили из себя. Часа через два такого передвижения пропадает уверенность в том, что и в следующий раз удержишь равновесие.
За две недели пути — такое разнообразие ландшафтов. Сначала северные склоны Терскей Ала-Тоо — лесистые ущелья, напоминающие Сибирь, Кум-Торские сырты — высокогорная болотистая тундра, покрытая осокой и мятликом, со множеством маленьких озер и ручьев и наконец — ледовые пики, каменные лабиринты и тесные, альпийского типа ущелья Ак-Шыйрака. Джаман-Су — это еще один барьер, разделяющий совершенно разные пространства.
Линии электропередач на холмах и автомобильная колея подсказывали, мне куда идти. Подъем пологий, неплохая поначалу дорога выше оказалась разрушенной, размытой потоками воды. Похоже, что за последние годы о ней никто не заботился.
Час за часом мы монотонно передвигаем ноги, дождь сменяется снежной крупой. Нам надоел этот бесконечный, нудный подъем, и мы решили перевалить хребет, отделяющий нас от долины реки Ак-Шыйрак, в лоб. Травянистый подъем постепенно сменился щебенкой, то и дело перемежающейся скальными выходами, вслед за которой мы угодили на чрезвычайно подвижную осыпь из мелких камней. Делаешь сотни шагов, месишь ногами эту «сыпуху»... и остаешься на месте! Наконец, совершенно вымотавшись, вылезли наверх и были с лихвой вознаграждены за мучения при подъеме.
На юге открылся вид на вершины Кок-Ша-ала, самого высокого хребта Тянь-Шаня, протянувшегося более чем на 800 км с востока на запад; от него нас отделял каньон реки Ак-Шыйрак. На севере — массив Куй-Лю, а еще дальше — южные склоны Терскей Ала-Тоо. Далеко на востоке сквозь облака выглядывал пик Хан-Тенгри.
Кругом видны сползающие в долину ледники и ленты рек. Над головой кружит беркут. Открывающиеся пространства просто невероятны! Только в горах можно одним взглядом окинуть сотни километров! Очень сильный ветер дует плотно, без порывов, кажется, что на него можно лечь.
Спускаемся в долину уже в полной темноте. Вынуждены идти, придерживаясь русла реки. Дорога бесконечна, лесовые холмы, ни единого огонька. Все вниз и вниз, кажется, мы давно уже спустились ниже уровня Мертвого моря. Опять фунтовая дорога.
Спина совершенно отнимается, в глазах вспыхивают какие-то искорки, и когда мелькнул настоящий свет, мы не очень-то и поверили. Пройдя еще немного, увидели впереди под холмом строения. То была пограничная застава. Через черный ход проникаем на территорию заставы, чем будим начальника, который, проверив наши документы, накормили от души и уложил спать в гостевой комнате.
Утром — чай в комнате начальника заставы.
