Вокруг Света 1997 № 01 (2676) - [27]

Происшествие произвело впечатление на всех, кроме самого Вадима.

— А вы знаете, — как ни в чем не бывало продолжил он, когда они пришли в номер и расселись вокруг стола, на котором появилась бутылка водки и закуска — есть неподалеку от нашего поселка Белый Камень — место тоже историческое, можно сказать... В двенадцатом веке возродилась тунгусская государственность, было создано чжур-чжэнское государство Цзинь. И его правитель Агуда разгромил империю киданей. Кидане всегда враждовали с местными племенами. Они потом помогли монголам завоевывать эти земли, без них монголы не справились бы... Так вот, разгромив киданей, Агуда пошел на Китай и осадил Пекин. Китайцы решили откупиться от северных варваров — отдали им часть своих земель, заплатили огромную контрибуцию... Один из полководцев Агуды, Полашу, был местным князьком, с Амура. Ему и его воинам досталась богатая добыча, много пленных. Но когда они вернулись домой, их добыча не понравилась шаману: «Мы все больше и больше уподобляемся изнеженным китайцам! Роскошь и богатство портят воинов. Грядут кровавые войны, их ждут суровые битвы. Надо всю добычу пожертвовать реке!» Шаман был старый и мудрый, ему верили... Пленных заставили прорыть канал, параллельный одному из притоков Амура. Воду пустили по каналу, перегородив плотиной реку. На дне реки, напротив Белого Камня и закопали всю военную добычу. Воды реки вернули в старое русло, а пленных, искуснейших ремесленников, художников, ученых, перебили. То ли за ненадобностью, то ли для сохранения тайны...

— Сведения о сокровищах на дне реки просочились в наше время, — продолжал рассказывать Вадим. — Лет тридцать назад, когда отношения с Китаем ухудшились, недалеко от Никольского расквартировали дивизию. Местные краеведы уговорили командира выделить бойцов-водолазов для поиска клада. И бойцам тренировка, и науке польза. Место клада было уже определено. И тут погиб один солдатик. Дело в том, что ныряли они в изолирующих противогазах ИП-47. В них реакция идет с выделением кислорода. Чтобы реакция началась, надо разбить капсулу с реактивом. Тот солдат капсулу разбил, но начала реакции не дождался, полез в воду. А вода холодная, реакция и не началась. И вытащили из воды уже труп... Поиски клада тут же прекратили.

Закончив эту трагическую историю, Вадим одним махом выпил очередной стакан и произнес:

— А еще...

Историй он знал бесконечное множество и рассказывал их до той поры, пока Максим не сказал:

— Ну все. Пора спать.

Вадим с трудом встал, глаза за косо сидящими на переносице очками смотрели удивленно. Держа корпус преувеличенно прямо, направился к двери.

— Пойду провожу его, — сказал Никита, — а то попадет под какой-нибудь грузовик...

Вернувшись, Никита застал Максима в коридоре, тот курил перед сном.

— И здесь не ленятся пить, — сказат Никита.

— Да, самоотверженно пьют.

— Как тебе история с сокровищами реки? Максим неопределенно пожал плечами.

— А может, попытаем счастья? — предложил Никита. — Это не панты, которые из-под носа уводят. Достанем водолазный ботик, снаряжение... А еще лучше акваланги купить, компрессор. За зиму кончили бы курсы аквалангистов. Как ты?

Максим усмехнулся.

...Коротко взглянув на Белый Камень, чем-то похожий на половецкую бабу, Максим в мыслях своих снова вернулся к неудаче в поселке оленеводов, неудаче окончательной и бесповоротной, смысл которой — финансовый крах всего предприятия.

Наступили сумерки, пока еще синие, прозрачные, но дальний лес был уже черным.

— Не успеем засветло, — сказал за спиной Никита.

Наконец за очередным поворотом реки вдали замелькали огоньки Никольского. Но за следующим — исчезли. На мгновенье Максиму показалось, что они остались одни на этой мертвой, стылой земле...

Вскоре огоньки снова вынырнули из темноты, уже гораздо ближе. А потом, как по волшебству, их мотосани очутились среди домов и людей. Они бесшумно скользили по разъезженной дороге, привлекая внимание редких прохожих.

«Ямаху» оставили у отделения милиции — договорились с милиционерами, что те будут присматривать за ней ночью. На одеревеневших ногах пошли к двухэтажному зданию гостиницы.

— Вам записка, — ответив на приветствие, сказала девушка за столиком у входа, и дежурная, и горничная в одном лице.

Максим взял листок бумаги и встал в круг желтого света, падавшего из-под засиженного мухами плафона. Прочитал: «Жену вернем за сорок тысяч баксов. Не рыпайся! Будет хуже! Жди дальнейших указаний».

Записка дрогнула в руке. Буквы поплыли перед глазами, он тряхнул головой, прищурился, перечитал. И бросился на второй этаж, в номер. Долго стучал в дверь, потом рванулся было вниз за ключом, но вернулся с лестницы и снова забарабанил в дверь, громко крича: «Марина! Марина!»...

Когда с помощью дежурной открыли номер, он предстал перед ними в своей сиротской пустоте. Максим зачем-то заглянул в душевую, открыл встроенный шкаф. Шубки Марины не было, остальная одежда была не тронута.

— Никому ни слова, — сказал Никита вслед уходившей девушке. Та обернулась, кивнула и неприязненно посмотрела на Максима.

Максим сел на кровать, уставился в пол тяжелым взглядом. Никита прошел к окну. От окна тянуло холодом, стекла обледенели. Студеная тьма за окном. Горе путнику, который не найдет пристанища в такую ночь. Уходя в свой номер, Никита сказал: