Вокруг Света 1996 № 11 (2674) - [20]

Есть в Марракеше площадь под названием Джама-аль-Фна. Когда спадает дневная жара и солнце склоняется к горизонту, жизнь этой необычной площади лучше всего наблюдать с открытой террасы старого кафе, которое когда-то, при французах, назвали «Де-Франс».

Перевод названия этой площади для европейского уха звучит зловеще: Джама -народное сборище, а также площадь; аль-Фна — осужденные на казнь. Джама-аль-Фна — площадь казней, лобное место. Говорят, еще в двадцатые годы нашего века на стенах, окружающих площадь, висели отрубленные головы воров, изменников и повстанцев. Впрочем, это место иногда называют еще почему-то «Площадью дураков».

Лишь наступает вечер, рыночная площадь преображается в театральную сцену, которая не меняется веками. Сменяются лишь поколения актеров и зрителей. Площадь заполняют жонглеры, заклинатели кобр, а также карманники и мошенники всех мастей. И туристы...

Оказавшись однажды там, на открытой площадке «Кафе-де-Франс», я подумал, что путешественники в первоначальном значении этого слова тем и отличаются от туристов, что никогда не помышляют о скором возвращении. Цель, увлекшая их в далекий путь, всегда где-то впереди и не всегда понятна им самим. На достижение ее могут уйти годы. А турист покидает свой обжитой дом ненадолго и всего лишь для того, чтобы поскорее вернуться и показать фотографии, где он запечатлен на фоне известных памятных мест, своим друзьям в обмен на их фото и рассказы о других, похожих, достопримечательностях.

Прощание Вяземского с Марракешем было скорым. И князь так пишет об этом, не объясняя причин: «Насколько нас торжественно встречали в Марокко, настолько же и небрежно провожали, отдав нам подарки и спросив, довольны ли мы, нас все оставили и разошлись...»

В Россию Вяземский возвратился через Алжир и Тунис, но об этом его путешествии ничего не известно.

Пожалуй, это первое путешествие — в «Марокканскую империю» стало самым счастливым в жизни князя, поскольку очень походило на «свадебное». Все прочие свои «экскурсии» Вяземский совершал уже в одиночестве. Видимо, реальная жизнь путешественника оказалась слишком далекой от того, что московская барышня привыкла находить, к примеру, в романах того же Жюля Верна...

В 1883 году Вяземский предпринимает новое путешествие: 13 сентября князь покинул Константинополь и отправился через всю Малую Азию, Сирию, Палестину, Синайскую пустыню в Египет и, достигнув в декабре того же года страны пирамид, отправился дальше — в Судан. Обратный путь в Россию он держал через Сирию, Месопотамию, Курдистан и Армению.

О своих путешествиях Вяземский докладывал Французскому географическому обществу, а свои путевые очерки публиковал во влиятельной и респектабельной «Фигаро». Когда же князь решил объехать всю Азию верхом и добраться через Китай в Сиам — современный Таиланд, — что составляло примерно 40 тысяч верст, то Русское географическое общество признало его предприятие «неисполнимым» и отказалось содействовать в нем. Мнение официальных ученых не смутило путешественника, и он отправился в путь, собрав средства, где только мог, в сопровождении одного лишь слуги — бывшего солдата Людвига. Впоследствии князь вспоминал на страницах «Русского обозрения»: «6 июля 1891 года, в 10 часов вечера на вокзале нижегородской железной дороги все со мной прощались, как с обреченным на смерть, и говорили: «До Китая еще, пожалуй, доедете, а уж дальше, конечно, нет — теперь там резня...» Вяземский странствовал два с половиной года, и путешествие, как он писал, ему «почти удалось». «Почти» — потому что он был ранен в плечо и руку пулей и штыком, ограблен по дороге — потерял все собранные коллекции и побывал в плену у китайских разбойников. И все же выполнил намеченную программу путешествия, которую перед его поездкой опубликовала все та же «Фигаро». Французы встречали русского авантюриста с восторгом, а вот испанцы были более сдержанны, назвав его экспедицию «эксцентричным странствованием по материку Азии, наподобие Вечного Жида». Сам же Вяземский скромно оценивал результаты своего путешествия: «Главное в науке не количество, а качество. Предприятие мое, несмотря на все желание извлечь из него возможную пользу для науки, остается все-таки любопытною, оригинальною, продолжительною прогулкою по случаю потери большинства коллекций».

Вот некоторые подробности этой «продолжительной прогулки».

Князь пересек Сибирь на почтовой тройке, верхом проехал пустыню Гоби по древней дороге, проложенной еще Чингисханом, и проник в Тонкий. Затем, как и обещал читателям «Фигаро», добрался до реки Меконг через неизведанные тогда страны моев и путаев, посетил Камбоджу и вернулся в дружественный России Сиам, осмотрев знаменитые развалины Ангкора и Пимая. У князя оставалось еще несколько сибирских лошадей, которые возбуждали большой интерес всех встречных. Для того, чтобы продолжить путешествие, ему пришлось их оставить и заменить на более приспособленных к условиям джунглей слонов. Вяземский проехал до Бангкока и пробрался дальше к северу вдоль реки Минанама, затем пересек Бирманию с востока на запад, потом с юга на север. В Рангуне он оставил своих слонов и направился в Бенгалию. Три месяца он путешествовал по Индии, после чего через Кашмир и Гималайский хребет проник в загадочный Тибет.